шрамов; человек среднего роста, довольно крепкого телосложения с широкими плечами (ещё удивлялся, – как он в люк влезает так лихо?) и просто огромными ладонями, – кулаки его, вероятно, можно было использовать вместо кувалды при натяжке гусеничной ленты! Многие избегали с ним здороваться за руку, знаете, какое могучее у Байдукова было рукопожатие? Сжимал твою руку так, что ты чуть под себя не ходил от боли! Я обычно ловко избегал его протянутой ладони, проскакивая в бок, – приобниму Илларионовича, по-товарищески так, хлопая по плечу. – Спасибо ему, что в самый критический момент, обратил на меня внимание и в короткий срок многому научил! Мы приготовились к бою.
Каких только танков не вошло в наш состав: «Т-34», «КВ-1/2», «БТ», «Т-26», «Т-28» и пулемётные танкетки «Т-38/40»! Словом, все, кроме первых двух вышеуказанных, оказались лёгкой добычей для врага, – зажигалками или братскими могилами для отважных защитников нашей Родины в один из самых чёрных дней её истории…
Виктор Илларионович механиком-водителем в свой радийный танк «Т-34» взял именно меня, спросив только:
– Ногами командовать стану, понимаешь, как это?
– Так точно!
– По машинам! – Громко крикнул он и через минуту несколько десятков советских танковых двигателей, взревев, двинули броневые «Кулаки» на помощь бойцам Красной Армии.
Меньше чем через полчаса я принял своё, боевое крещение…
Глава 3. война
На пути к месту боя, у меня такая уверенность в себе пылала! Решительность, смелость, думаю, – «Сейчас я вам гадам задам! Всех на гусеницы накручу!» – Потом, головной «БТ» вспыхнул, башня его в сторону слетела; я люк захлопнул, командир мне по правому плечу ногой, – объехал горящего товарища, начал без приказа маневрировать, пытаться сквозь триплекс рассмотреть, откуда стрелял противник.
Здесь ещё больше злости и решимости прибавилось, – отомстить за погибшего соотечественника! А вот когда нам в лоб первая болванка дала, спеси поубавилось! Такой грохот страшный, вибрация, словно ведро на голову надели и тебя по нему кувалдой ударили!
К счастью, не пробили «шкуру»: попали напротив стрелка-радиста, его чуть окалиной от брони обдало, лицо поцарапало, он улыбнулся, кровь стёр, большой палец вверх показал, мол, – «всё хорошо», – и принялся неизвестно куда поливать из курсового пулемёта.
Комиссар пнул меня по спине, – делаю «Короткую», там секунда-две максимум, а кажется, целая вечность! Я же понимал, что мы стоим у фрицев как на ладони, – мишень! Наконец, выстрел, – без команды рву танк вперёд, – слышу или может чувствую, ликование позади себя в башне! Попали в цель, – хорошо. Опять короткая, – выстрел, – вперёд, манёвр! Страха нет, начался азарт, -главное, не идти по прямой и надолго не останавливаться. Всё ближе к стану врага, по борту чиркнуло болванкой, – рикошет! Все целы. По броне стучат пули или снаряды мелкокалиберных орудий;
