для меня очень знаковое. Я могу так себя называть, но всегда – почти что в шутку. Для меня писатель – это имеющий изданные и нашедшие отклик у людей в душе вещи. Наверное, я смогу так себя назвать, когда у меня выйдет первая книга. Когда увижу ее не на полке магазина, а в чьих-нибудь руках. Читаемую и любимую. Только тогда я смогу с чистой совестью сказать себе: «Я – писатель», – и быть по-настоящему счастливым. Не от слова, а от того, что оно для меня обозначает.
ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ
Кошкоящер замер, прижался к земле, выводя в пыли борозды длинным сегментированным хвостом. Он не может видеть меня – эти твари технически не способны смотреть вверх. Вот оказаться у него на пути мне бы не хотелось. А надо. Очень надо. Гаденыш устроил себе лежку в развалинах старой зарядной станции. Мастер Вик говорил, что остаточное излучение их приманивает, а я, дурак, не слушал. И вот на тебе, любуйся теперь на это чудо.
Сказал бы «природы», но нет. Как и многие другие мехмонстры, кошкоящеры не сами на этой планете зародились. Их создали мы. Не то, чтобы прямо мы, но наши предки. Не далекие, во всех смыслах. Теперь, расплодившись самым естественным для них способом – сборкой себе подобных из всякого хлама, они захватили эту часть развалин. Хорошо хоть, что стайный инстинкт у них не прижился, иначе нам всем пришлось бы бежать отсюда и чем дальше, тем лучше.
Впрочем, сейчас это не играет особой роли. Сумка из плотной кожи – цель моего путешествия в ночной тишине – лежит в узкой щели позади кошкоящера. Мне ее надо достать оттуда во что бы то ни стало и как можно скорее, пока эта скотина тут одна. Встаю поудобнее, опираясь на угол ржавой трубы и надежнее перехватываю копье. Права на ошибку нет – взрыватель на кончике рассчитан на одно прикосновение. Промахнусь – и хана, сразу и окончательно.
Сила тут не важна – главное точность. Шаг в пустоту и удар. Не достал. Мехмонстр отпрыгивает, переворачивается и пригибается еще ниже к земле. Как по учебнику, хоть картинки рисуй – «Кошкоящер атакующий». А мы рисовать не будем, мы вот так. Выбрасываю руку вперед в особом ударе, почти отпуская копье, позволяя ему скользнуть в пальцах всей длиной черенка. И только в самом конце сжимаю пальцы и стараюсь ткнуть посильнее. Наконечник находит брешь в стальных пластинах, прикрывающих плечи и голову твари. Касание. Срабатывание. Взрыв.
Издав смесь скрежета и воя, мехмонстр падает на землю. Плечо протестующее ноет, намекает, что староват я становлюсь для таких забав – четвертый десяток же уже, пора, мол, остепениться. Рано еще, рано. Подхожу поближе и рассматриваю поверженную тварь. Ничего так экземплярчик. Бывают и больше, конечно, у этого еще тепловизоры не сформировались и когтей пока не пять. Ну так я и не охотник – библиотекарь. Обхожу кошкоящера по широкой дуге, мало ли что, забираю сумку с книгами из расщелины и проверяю, все ли на месте. А куда оно денется, если эта штуковина тут жила?
