копытами, быстро погружаясь под лед и увлекая за собой всадника. Зрелище было устрашающее. Конь скрылся под водой, а вот путник продолжал барахтаться. Воины Ярополка, испуганно оглядывались, но продолжали бегство, панический ужас подгонял их.
– Помочь надо, не по-христиански, – проронил кто-то из воев Любима.
– Да как? Они ж весь лед покололи. Потонем.
Все же несколько смельчаков, спешившись, отправились к полынье. Однако сделав несколько шагов, воротились назад. Дыра чернела пустотой, бедолагу утянуло под лед.
Оставшиеся воины Ярополка невредимыми выбрались на правый берег, что-то прокричав, помахали руками и скрылись из виду.
– Упустили! – негодовал Якун. – Надо было засаду делать, а не с наскока.
– Где ты в чистом поле засаду сделаешь? – огрызался Любим, досада душила и молодого воеводу.
– Что ж делать теперь, Любим Военежич? – обратился один из десятников, здоровяк Могута. – Меня-то с кобылой этот ледок точно не выдержит.
Богатырского роста и веса, Могута слыл самым сильным воином Любима.
– Подумать надо, – пробурчал воевода.
– Упустили, чего теперь думать, – раздражался Якун, утаптывая широкими подошвами рыхлый снег.
Военежич молчал, задумчиво оглаживая бороду.
– Отойти надо выше по течению, к Ольгову, – наконец медленно проговорил он, – дождаться ночи, когда подморозит сильней, и поутру, спешившись, врассыпную перейти Оку, а по-другому никак.
– За это время уйдут далеко, – недовольно возразил сотник.
– Не уйдут, им тоже отдых нужен, и поболее нашего.
И вот теперь, спустя четыре дня после опасной переправы удалось напасть на след. Или не удалось? Любим терпеливо ждал следопытов Щучи. Якун продолжал недовольно бурчать себе под нос, демонстративно отвернувшись от воеводы. Воины торопливо работали ложками, зная, что в любой момент может прилететь приказ выступать. А Любим все ждал: «А ежели не найдем следов в сторону, вот не будет ничего. К Пронску подступаться? Силенок маловато. Да и отпираться станут – не у нас, не было, не знаем. Известное дело».
– Сыскари едут! – подал знак дозорный.
Скрывая волнение, Любим медленно, потягиваясь, поднялся.
– Есть, есть следы! – лицо Щучи сияло гордостью.
– Сказывай, – лениво протянул воевода, внутренне сгорая от нетерпения.
– Чуть дальше за холмом лесок сосновый, там разводы на снегу, совсем неприметные, еле углядел. Лесом они ушли, а след лапником за собой заметали. На полудень подались.
– На полудень? – оживился Якун. – Это куда ж они собрались? К Чернигову им нельзя, там нашего князя союзничек сидит. Неужто к поганым?
– И другие места есть, – уклончиво отозвался Любим.
– Это какие же? –
