синенькие. У кого в гостиной стоит пианино, а у кого в серванте пылится пластмассовая, почти как настоящая, машинка «Волга». Он знал, что дядя Слава увлекается поделками из старых пластинок, которые нагревает на огне и сминает широкими волнами к средине. У бабушки из первого подъезда висят самодельные шторы на кухне из старых журналов и скрепок. И каждый раз, когда мама отправляла одолжить стакан муки или щепотку соды, он старался их задеть, чтобы послушать приятное позвякивание.
Однажды он придумал историю про то, что у его отца есть настоящий трехмачтовый корабль, типа барка времен Второй мировой войны. И что стоит он на пристани рядом с рыбацкими лодками и выброшенными водорослями-мочалками. В водорослях, если хорошенечко поискать, можно найти целые тонны янтаря. А на корабле, в огромных сундуках – множество игрушечных солдатиков, золотые литые конницы и фарфоровые куклы в кружевных капорах.
– Врешь! – сказал семилетний Славик, у которого этим летом выпали два передних зуба. И хотя ранка уже затянулась, он по привычке постоянно лазил туда языком.
– А вот и не вру!
– Тогда докажи!
Он закатал рукава рубашки, словно собираясь драться.
И тогда Матвей решительно повел всех на пристань. Только две девочки остались во дворе. Они были слишком послушными и боялись мам. У одной все лето болело горло, и она гуляла с марлевой повязкой, от которой приторно пахло мочой, у второй была аллергия на пчелиные укусы. А Матвей смело шагал вперед, не имея ни малейшего понятия, где эта пристань находится. Его манил мираж судна с прямыми парусами на всех мачтах и богатство, спрятанное в отдельной каюте капитана. И он по ходу, натягивая тесьму подтяжек, продолжал рассказ:
– На самой нижней палубе находятся матросские кубрики. Там темно, пахнет шерстью и потом. Туда заходить не следует. А вот у капитана все по-другому. В кабинете – целых два глобуса, в ящиках стола – настоящие кавалерийские пистолеты, а в книжном шкафу – все истории Жуля Верна и даже «Фрегаты идут на абордаж».
Дети практически ничего не поняли, но зато прониклись к нему еще большим доверием и уважением. Они прошли мимо центрального гастронома, музыкальной школы и комиссионного магазина, в котором мама покупала ему клетчатое пальто с капюшоном. Далее виднелось здание бывшего мужского училища, штаба Очаковской крепости и облупленная типография. Там Матвей в прошлом году был на экскурсии и видел, в каких огромных бобинах привозят бумагу для будущих газет. Прохожие оборачивались на маленькую группку детей, которой руководил шестилетний мальчик в шортах на подтяжках и постоянно поправлял сползающие очки в пластиковой оправе «панто».
– Ну что, долго еще? – спрашивали самые младшие.
– Пить так хочется…
– А я писать хочу!
– Недолго. Вот только спустимся с горы.
Матвей пребывал в твердой уверенности, что как только они сбегут по
