назвать повесой. В дамском обществе он порой терялся и чувствовал себя не в своей тарелке. Даже в юности, когда через его постель прошла целая череда женщин, ему было не по себе после соития, и он не знал, что делать и о чем говорить с любовницами. Синклеру с трудом давалось общение с прекрасным полом. Ощущая внутреннее напряжение, он часто замыкался в себе в присутствии женщин.
Нет, ему не следовало поддерживать отношения с Юджинией Бельмонт и ее неприятным семейством. Синклер был высокого мнения о себе и знал, что ему уготовано блестящее будущее в высших кругах общества, недоступных для таких, как Бельмонты.
Глава 2
Бельмонт-Холл, Глостершир, Англия
Яйца, как всегда, переварились, колбаса подгорела, а тосты, наоборот, едва подрумянились. Юджиния пила чай, со смиренным видом оглядывая накрытый к завтраку стол. Ничто не изменилось в этом доме за последнее время, которое она провела в пансионе благородных девиц мисс Дебенхем, заканчивая учебу. Утро было временем наибольшей активности в Бельмонт-Холле. На лице миссис Бельмонт, пытавшейся обуздать свое неугомонное потомство, читалось напряжение. А отец семейства, напротив, поощрял шалости и озорные выходки детей.
– Поговорите же с ними, милый сэр Питер! – кричала мать, обращаясь к мужу.
– Доброе утро, дети, – произносил баронет.
Юджиния знала, что эта игра нравилась ее родителям, но все же ей было жаль мать. Она с готовностью взяла на себя некоторые обязанности по ведению домашнего хозяйства. Бельмонты были небогаты и могли позволить себе только двух служанок. Будучи единственной дочерью в семье, Юджиния понимала, что на ее плечи падет тяжелый груз заботы о доме. Порой это бремя казалось ей чрезмерным.
– Джини, мы пойдем сегодня к Эрику? – уже в десятый раз повторил волновавший его вопрос Джек.
– Да, пойдем, – терпеливо ответила Юджиния.
У нее все холодело внутри при воспоминании о своем бахвальстве перед подругами на выпускном балу в пансионе. Оливия и Марисса уже прислали ей письма. Вообще-то Юджиния забыла о своих опрометчивых словах сразу же, как только покинула стены учебного заведения мисс Дебенхем, однако подруги напомнили ей о них. И теперь Юджиния, словно Мария Антуанетта на эшафоте, видела лишь один выход из создавшегося положения – гильотину.
Баронет сидел за столом, посмеиваясь каким-то своим тайным мыслям. Его глаза подозрительно поблескивали.
– Благодаря этому козлу я заставил его светлость раскошелиться на десять гиней, – сообщил он с довольным видом, спеша поделиться своей радостью с дочерью.
– Что это значит? С какой стати герцог заплатил тебе десять гиней?
– Отец ездил к герцогу, – заявил один из близнецов. – Папа, расскажи Юджинии, что ты ему сказал!
– Расскажи, как ты надул его! – попросил второй близнец, раскачиваясь на стуле.
Сэра Питера Бельмонта распирало от гордости.
–
