стиле общения, характере, отношении к людям – это смерти подобно! Говорю же, он сдох бы, случись ему попасть в мой клуб! И, конечно, так и произойдет, не зря же я вам сейчас это рассказываю.
Задание №2. Каково расстояние?
Вы не торопитесь, у вас полно времени. Тщательно изучите схему «Лабиринта». Я познакомил вас с вашей жизненной необходимостью, которую вы используете машинально, просто потому, что вам ее подарила природа, – воздухом. Внимательный читатель сразу же улучит меня в подвохе. Как и в любом классическом лабиринте, по каждому коридору можно пройти лишь раз. Я поленился прорисовать все дорожки, ведь знать их не полагается, да и вообще пути наши неисповедимы. Хитрость в том, что вход один, причем он не является выходом, так как к нему ведет единственная тропинка. Вы здесь навсегда, до тех пор, пока не снимете противогаз.
Навсегда тут и Патрисия. Видите, она сидит за противоположным, правым столиком? Она в повествовании, скорее, хорошенькая декорация. Была бы. Если б не втянулась в чертов, приевшийся всем, треугольник. Вы, конечно, догадались о двух его других углах? Скоро, когда Гаспар перейдет к главному, появится четвертый важный персонаж, и геометрическая фигура превратится в квадрат. Об этом позже. Патрисия никакая никому не кузина. Они встретились за день до описываемых событий и теперь пытаются изобразить из себя родных. Странны в треугольнике последние их часы, я имею в виду дорогу в Париж и сцену в гостинице; амур с бодуна напутал чего-то с естественным направлением стрел и пустил в Пату предназначенную Гаспару, то есть от Мишель. О! Вы бы видели, как девушка ловит взгляд своей «кузины», как нежно к ней прикасается, как радуется смеху, который вызван ее наивной шуткой. Простите за подробности, но этому болвану казалось, что трахается он с двумя, там, помните, на вилле! Увы! Все обстояло совсем иначе! Он ни разу не проник внутрь Патрисии. Секс был парный: Гаспар – Мишель и Мишель – Патрисия. А слезы Пату вовсе не вызваны, как он считал, ее восторгом к нему самому. Нет. Ее банально отвергли. Она отважилась сделать шаг – оступилась. Мишель ее прогнала, предвкушая ночное блаженство в компании с объектом ее желаний. Когда Патрисия вышла из номера, Мишель, будучи мудрой женщиной, заподозрила в «кузине» соперницу. Ей вырисовалась эротичная картина двух необыкновенно красивых людей. Она пожалела, что прогнала Пату, во-первых, почувствовав, что упустила сладкую возможность из чужих рассказов; во-вторых, еще сохранялась надежда на единоличное владение мужским углом треугольника; в-третьих, почему бы не повторить дневной эксперимент, тогда она вовлеклась в игру, окончившуюся несколькими оргазмами (двумя? тремя? от нее?).
Она вошла к Гаспару и увидела плачущую Пату, к которой за минутки размышлений успела проникнуться симпатией; накинулась на него, выливая злость в виде пощечин и пары крепких ударов. Признаться, она вздохнула с облегчением, едва он уехал. Гаспар открылся с естественной
