и обманывай тебя всё это время, вышло бы лучше?
Она улыбнулась без тени смущения.
– Во всяком случае, проще.
Меня трясло, я не понимал, что сделал неправильно.
– Ты затеяла игру со мной лишь для того, чтобы убедиться, кто я?
– О, нет, я и так знаю.
– Тогда зачем? Я тебя никуда не отпущу, тем более к этой глупой кукле, пустышке. Разве она будет тебя любить так сильно, как я?
Она с укором покачала головой:
– Нехорошо так говорить. Не сердись, пожалуйста, но ты меня не удержишь. Я не твоя собственность.
– Нет, ты моя, потому что я тебя люблю! Мне незачем твоя любовь, обойдусь и без неё, поверь, но мне нужна ты. Можешь даже презирать, но не оставляй меня!
Я взял её за плечи, но она вздохнула и отстранилась.
– Отпусти.
Раздавленный таким хладнокровием, я не посмел больше останавливать её. Не знаю, сколько времени я просидел в гостиной после того, как захлопнулась дверь. Словно в тумане я подошёл к столу и достал из ящика пистолет и коробку патронов. Зарядил оружие. И – вдруг явственно, с ужасом поняв, что действительно это сделаю, – кинулся к миссис Хадсон. Завидев меня, она вздрогнула и уронила вышивку.
– Господи! Что с вами? Вы плачете? Что вы ещё надумали?!
Я сунул оружие ей в руки.
– Миссис Хадсон, прошу вас, возьмите, уберите куда-нибудь, пусть пока будет у вас. И ножи тоже все спрячьте, пожалуйста.
– Ну… Как скажете, мисс Холмс. А что случилось?
– Нет-нет, ничего. Всё в порядке, не волнуйтесь. Просто нервы, пройдёт. Мне нужно побыть в одиночестве.
Никогда ещё таких катастроф со мной не случалось, и я чувствовал, что последние силы покидают меня. Ничего не видя и не слыша, я скорее кинулся в свою комнату, чтобы миссис Хадсон не смутилась от моей истерики и не вздумала меня утешать. Меня ждали безысходность, одиночество и пагубное зелье из аптеки, почему-то слывущее лекарством от всех болезней.
А через несколько дней принесли посылку на моё имя – коробку с бирюзовым платьем.
Руку и сердце
1. Расплата
Я долго не притрагивался к подарку. Даже смотреть на него было больно. Зачем она сшила его? Что за жестокая насмешка? Я вынужден был признать, что не могу разобраться, почему она так со мной поступила. Я не понимал любимую женщину, самого дорогого, самого важного для меня человека. Так, быть может, я заслужил муки, меня постигшие? В конце концов, кто я? Что я? Странное, неправильное существо – и люблю тех, кого мне любить не положено? В самом деле, стоил ли я любви? А того, чтобы обрести счастье?
Такие мысли неотступно преследовали меня. Мне было больно задавать себе все эти вопросы: я знал, как горьки и неизбежны ответы на них. Моя жизнь потеряла привычные смыслы: слишком глубоко я разочаровался – в женщине, которую любил; в любви, оказавшейся всего лишь глупой иллюзией и самообманом; в себе самом.
Совершенно
