спустя Розмари посреди ночи разбудил экипаж, несшийся по улицам, – то был экипаж бабушки Фишер – и вот уже, сонную, ее горячо обнимает Шарлотта.
– О, Розмари, мне очень жаль, что так получилось, – шепчет она.
Именно тогда Розмари Батлер узнала о том, что на рассвете ее брат Ретт должен драться на дуэли с Шэдом Уотлингом, тем самым Уотлингом, который однажды убил козодоя, отстрелив ему голову.
Рассвет наступил – и перешел в утро. Услышав далекие выстрелы, миссис Батлер бросилась к раскрытому окну, всматриваясь в даль прищуренными близорукими глазами.
– Наверное, охотники, – сказал Джулиан, брат Ретта. – Стреляют странствующих голубей на продажу.
Евлалия, супруга доктора Уорда, кивнула.
Теплая рука Шарлотты нашла холодную ручку Розмари и с силой ее сжала.
Кровь вновь прилила к помертвевшим щекам Элизабет Батлер. Позвонив горничной, она сказала:
– Принесите нам что-нибудь подкрепиться.
Крепко-крепко зажмурившись – перед глазами даже заплясали красные пятна, – Розмари молилась про себя: «Боже, пожалуйста, спаси моего брата. Пожалуйста, Боже! Сделай так, чтобы он остался жив».
В дальнем углу большой прохладной комнаты Шарлотта и Розмари сжались в комочек, как церковные мышки.
Констанция Венабл Фишер откашлялась и высказала свое мнение:
– Неподходящее время выбрал Лэнгстон для того, чтобы сводить свои счеты.
Казалось, осуждающий кивок миссис Фишер проник через дверь, вниз по парадной лестнице и через гостиную достиг самого кабинета мистера Батлера.
Джулиан заметил:
– Отец не изменяет своим привычкам. По субботам он всегда с утра сводит счеты.
Сидя на жестком стуле с прямой спинкой, как и подобало старой деве, мисс Джулиет Раванель заметила:
– Иногда мужчины прячут за пунктуальностью свой страх. Возможно, мистер Батлер…
– Ерунда! – перебила ее Констанция Фишер. – Лэнгстон Батлер – просто упрямая свинья!
Вошедший в комнату Соломон, слуга Батлеров в Броутоне, принес чай и блюдо с имбирным печеньем: повариха стряпала такое только во время недели скачек. Когда миссис Батлер попросила хереса, Соломон возразил:
– Слишком рано, госпожа. Солнце-то еще только взошло.
– Подайте херес, – настойчиво сказала миссис Батлер, и, когда дверь за Соломоном плотно закрылась, добавила: – Прав мистер Батлер, негры злоупотребляют добротой хозяев.
– Именно Батлеры потребовали сохранить рабство в Конституции Соединенных Штатов! – произнесла мисс Раванель хвастливую фразу, прекрасно известную всем присутствующим.
Миссис Батлер попалась на удочку.
– Конечно. Дорогой дядюшка моего мужа Миддлтон возглавлял делегацию Южной Каролины…
– Да, дорогая, – сказала Констанция Фишер. – Мы все это знаем. Но Ретт совсем не похож на Миддлтона. Ретт пошел в деда Луи Валентина.
Элизабет
