и ее спина соприкасается со стеной.
– Я устал быть обманутым. Вы должны нам много денег, так или иначе, придется заплатить.
Оливия пытается проскользнуть мимо него, но он хватает ее за руку.
Кажется, Оливии больно.
Мое самообладание щелкает, как прутик.
– Убери от нее свои руки.
Мой голос не такой громкий; ему и не нужно таким быть. В нем присутствует особая власть, побочный эффект моей жизни.
Мужчина смотрит вверх, они оба, и он отбрасывает руку Оливии, когда я приближаюсь. Этот тип открывает рот, чтобы возразить, но слова застревают в его горле.
– Вы… вы…
– Не важно, кто я, – прерываю я. – Кто ты, черт возьми?
– Я… Я Стен Марксум из «Уилфорд Коллекшенс».
– У меня все под… – начинает Оливия, но я прерываю ее.
– Что ж, Марксум, как леди и сказала, ее отца здесь нет, поэтому предлагаю вам уйти. Сейчас же.
Он пыхтит, выпячивая грудь, как какая-то маленькая неприятная рыбка, которая перешла дорогу очень злой акуле.
– Я веду дела с Хэммондами. Это не ваша забота.
Он поворачивается обратно к Оливии, но я встаю перед ней, отрезая ему путь.
– Я только что сделал их своей заботой.
Как я говорил ранее, большинство людей – гребаные идиоты, и этот чудак яркий тому пример.
– Николас, ты не должен…
Это первый раз, когда она назвала меня по имени. И я не могу насладиться этим, не могу смаковать звук, сорвавшийся с ее губ, или увидеть выражение ее лица. А все потому, что этот чудак стоит передо мной. Это приводит в бешенство.
Я щелкаю пальцами.
– Карту.
– Что?
Я двигаюсь вперед, заставляя его отступить, – посмотрим, как ему самому понравится.
– Визитную карту.
Он вылавливает одну из кармана; у нее погнут угол.
– Я передам визитку мистеру Хэммонду. Здесь ты закончил. Дверь там – используй ее или я покажу тебе как.
Когда он ушел, я повернулся к Оливии спросить в порядке ли она, и я бы соврал, если бы сказал, что не ждал небольшой благодарности. Может, с помощью ее рта и, надеюсь, рук, и просто, может быть, если она будет очень благодарна, то привнесет немного ласки в мою жизнь.
Она выбирает рот, все в порядке.
– Кем, черт возьми, ты себя возомнил?
Она упирается руками в бедра, ее щеки раскраснелись, и она в ярости. Стояк был бы ошеломляющий, но она в бешенстве.
– Ты хочешь, чтобы я перечислил все свои титулы?
– Это не твое дело! Ты не можешь просто прийти сюда и… и так себя вести.
– Я помогаю тебе.
– Я не просила тебя о помощи! – она негодует. – Я справляюсь!
– Справляешься? Это было до или после того, как он загнал тебя в угол и схватил за руку?
Мои глаза опускаются к ее предплечью и воспаленным,
