чуть не вырвалось у Алексея, как только увидел его лицо.
Тяжёлый подбородок, мясистый нос и бусинки близко посаженных глаз оказались знакомы. В памяти всплыла толчея перевалочной станции и злющий полковник, в запале ударивший Алексея. О том, что произошло дальше, вспоминать не хотелось, осталось надеяться, что полковник его не узнал.
– Насколько я помню, недавно вы носили форму рядового? – развенчал полковник мелькнувшую было надежду.
– Носил.
– Так вы знакомы? – удивился майор.
– Встречались.
Алексею показалось, что опущенные уголки губ командира полка опустились ещё ниже.
– Ты, майор, ещё раз проинструктируй пилотов, а ты, – полковник с ног до головы осмотрел Алексея, – от меня ни на шаг.
Подчиняясь приказу, Алексей шагал рядом с командиром полка к овальным провалам шлюзовых створов. Идя между рядами сидящих на скамьях пехотинцев, полковник внезапно остановился около свесившего голову и закрывшего ладонями лицо солдата.
– Сопли подбери, – он стукнул кончиками пальцев по макушке его шлема.
Тот, едва не упав вперёд, поднял заспанное лицо и непонимающе уставился на командира.
– Не спать, – бросил полковник и двинулся дальше, – думал, загрустил парень, ему через час в мясорубку лезть, а он спит себе спокойно. Железные нервы.
В тоне командира сквозила гордость. Отталкивающая внешность и инцидент, произошедший между ними на станции, сначала вызвал в Алексее стойкое чувство неприязни к этому человеку, однако, присматриваясь к полковнику и ловя обращённые на офицера преданные взгляды солдат, Алексей решил с выводами не торопиться.
– В общем так, лейтенант…
Командир хотел что-то добавить, но пискнул сигнал связи.
– Вас понял, – ответил полковник незримому собеседнику, и, переключив связь на частоту полка, коротко бросил, – грузимся.
Две тысячи массивных фигур пришли в движение. Полк, взваливая на плечи крупнокалиберные системы и дополнительный боекомплект, повзводно потянулся к трапам ожидающих челноков.
Загудев приводами, вздрогнули стартовые столы, втягивая кораблики во чрева шлюзов. Через час семьдесят абордажных челноков в сопровождении эсминцев и носителя зависли в заданном районе.
Четыре ударных флота, прибывшие для усиления основной группировки, закончили перестроение. Обстановка требовала работать в скрытном режиме, однако это не мешало пришедшим из разных систем экипажам увидеть своими глазами то, о чём порой было страшно и думать. Мёртвая, покрытая пеплом Лайлона заставляла людей всё чаше кидать тяжёлые взгляды в обзорные экраны. Там, совсем близко, спрятавшаяся за защитным полем, висела осаждённая станция, убившая население их столицы.
Девять грузовиков, просочившихся к повреждённой станции за время подготовки операции, умышленно не трогали, пытаясь вычислить график их появления. Удалось это или нет, предстояло выяснить
