но он поймал ее и, упав в кресло, посадил себе на колени.
– Вот так-то лучше, Кейт. Вчера вы все ловко провернули, но вынужден вам заявить, что с этого момента вы арестованы.
– И в чем меня обвиняют?
Финн крепко обнял ее.
– В ограблении, хранении и сбыте украденных вещей и еще в массе других преступлений. Не беспокойтесь, я что-нибудь придумаю.
Кейт попыталась вырваться из его рук, но ей это не удалось. Она взглянула на его лоб.
– Какая ужасная шишка! Как вы себя чувствуете?
– У меня раскалывается голова от боли, а так все в порядке.
Она вздохнула.
– Я не верю, что вы всерьез собираетесь арестовать меня.
Финн взглянул на нее поверх синих очков.
– То, что ваш недавно почивший родственник, страдавший старческим слабоумием, состряпал список дорогих побрякушек, не дает вам права вторгаться в дома лондонской знати и красть их драгоценности.
Кейт прижалась губами к вздувшейся шишке на его лбу.
– Но драгоценности нужно вернуть их законному владельцу.
Финн нахмурился.
– Вернуть, по-вашему, значит, украсть?
Кейт терпеливо улыбнулась.
– Вернуть – значит, вернуть. – Она убрала прядку волос с его лба и легонько прикоснулась кончиками пальцев к воспаленной коже. – Список вовсе не состряпанный, как вы выражаетесь, он подлинный. Дядя не мог придумать того, чего не было.
– Хорошо, докажите это.
Кейт подняла на него сапфировые глаза, в которых читалось желание. Финн ясно видел это. У него учащенно забилось сердце. Монти Туомбли, доктор-френолог, назвал бы его состояние приступом аритмии.
Его влекло к ее пухлым чувственным губам как магнитом. Финн не мог противостоять искушению и потянулся к Кейт, чтобы поцеловать ее. Воспользовавшись минутной потерей бдительности, Кейт вырвалась из его объятий, вскочила и отбежала к столу. Видя, что Финн не преследует ее, она уселась на свой стул и подцепила ложечкой черничное варенье.
– Хотите гренок?
– Нет. – Финн поднялся из кресла и стал расхаживать по комнате. – Кража – это серьезное преступление, в особенности если вы пойманы на месте его совершения. Вы когда-нибудь были в тюрьме Ньюгейт?
Кейт оторвала взгляд от варенья.
– У моего дядюшки украли множество драгоценностей. Но я сомневаюсь, что воры, которые это сделали, когда-нибудь окажутся в тюрьме.
Финн помолчал, разглядывая стоявший на полке томик стихов Китса, а потом снова заговорил:
– Почему вы не заявили о краже?
Кейт уронила серебряную ложечку в вазочку с вареньем.
– Я заявляла. Ко мне явился инспектор из Скотленд-Ярда и оформил документы.
Финн сел на стул и скрестил ноги.
– Этот факт будет нетрудно установить.
Он снял очки и спрятал их в карман.
В
