были неровно покрыты белой краской, будто их наспех залили из пульверизатора, чтобы замаскировать машины.
Люди в форме продолжали выяснять отношения. Вслед за водителем первого грузовика, водитель второго залез на крышу такси и рассматривал проезд, на который тот ему показывал. Наконец все расселись по местам, и первый грузовик очень медленно двинулся вперед, прямо на каменные завалы и искореженные машины, хотя с моего наблюдательного пункта казалось, что проехать там невозможно. Но огромным колесам оказались нипочем два десятка превратившихся в бесформенное месиво легковушек и фургонов: стало понятно, что минут через десять грузовик преодолеет завал. Просто я успел забыть, на что способен хороший автомобиль. Все двенадцать дней я передвигался на своих двоих, ну и пару раз пользовался «своей» полицейской машиной.
Пока первый грузовик пробирался через развалины, несколько солдат устроились в вестибюле полуразрушенного офисного здания и зажгли газовую горелку, чтобы вскипятить воду. Старки оставил их и направился к моему укрытию. Молча подошел – казалось, у него просто не было сил снова меня прогнать, – смахнул со скамейки снег и сел. Теперь он еще меньше напоминал военного. И глаза казались добрыми: в них не было жесткости, не было злости или раздражения.
– Спасибо за все. Меня зовут Джесс.
Старки расстегнул ворот куртки.
– Мне все равно, – произнес он и оглянулся проверить, что делают его спутники. Один из них как раз направлялся к нам. Он подошел и протянул Старки железную кружку с горячим кофе. Мужчина был небольшого роста, крепкий; в налитых кровью глазах кипела злоба, ему надо было срочно выпустить пар, например, дать кому-нибудь затрещину.
Мне было знакомо такое состояние.
– Можно попробовать пройти два квартала на запад, а потом… – начал говорить я, но злобный коротышка оборвал меня:
– Тебя никто не спрашивает.
– Я просто хотел…
– Что-то ты, пацан, слишком болтливый, – сказал он и, уходя, бросил на Старки многозначительный взгляд.
Старки протянул мне кружку с кофе, но я отвел его руку.
– Ты ведь не местный?
Я покачал головой.
– На каникулы приехал?
– Вроде того.
– Ты прямо везунчик.
– Где же помощь, спасатели?
– Перед тобой.
– Шутите?
– Нет. – С этими словами Старки снял перчатки и бросил на снег рядом со скамейкой.
– Тогда не такой уж я везунчик.
Он кивнул и отхлебнул из кружки. На усы с проседью и кое-как постриженную бороду садился снег, и Старки казался добрым, почти родным.
– Все крупные дороги с Манхэттена перекрыты блокпостами. Вот и все, что я могу ответить на твой вопрос.
– А что делает правительство?
– Я бы сам дорого дал, чтобы это выяснить.
– А
