попала засекреченная техника Чужих, – нарушил главнокомандующий затянувшееся молчание. – Мастер Гоода допросит заключённого.
– Я допрошу его, мастер, – сказал Мёрэйн, сделав ударение на первом слове. – Завтра на рассвете.
Старый мастер без лишних споров (а это было на него не похоже) простился с ним.
Оставшись один, Мёрэйн выскользнул из кельи и отправился в грот. Там его никто не потревожит.
Опустившись на песок, он положил перед собой прозрачную трубку. Небольшой прибор из нанопластика ещё помнил лёгкие прикосновения тонких, многофаланговых и многочисленных пальцев на отростках перепончатых крыльев, заменяющих руки его изготовителям. Куда более нежные, чем прикосновения человеческих пальцев. Всё пульсировало их энергией – многие и многие существа касались прибора на его веку. Долго Мёрэйн смотрел на вещь, долго касался её, перемещая сознание по уровням Меа. Он изучал информацию о каждом атоме, каждом электроне, каждом кванте материи прибора, о функциях каждой мельчайшей его частицы. Он узнавал, кем он был создан, о чём думали его создатели в тот момент, какое у них было настроение и физическое состояние, как были в тот миг расположены звёзды и какая погода царила в мире. Его сознание неторопливо изучало каждый мем этой информации – пока он не стал устройством по имени делитер, пока не понял отдельно взятый, именно этот делитер, пока не овладел сутью этого делитера и не нашёл Слово этого делитера. А затем он удалил Слово из Текста.
Небольшой прибор из нанопластика исчез, не оставив следа.
Мёрэйн поднялся и вышел из грота на скалу. Внизу ревело море. В разломах скал гулко вздыхали волны.
Мёрэйн подошёл к краю, развернулся спиной к пропасти, раскинул руки и упал навзничь. Так падают в мягкую перину.
Он упал спиной в мягкую перину, о которой только что подумал. Перину из облаков. Белые, посеребренные звёздным светом, они бугрились мягкими складками, вздымались холмами, башнями и горами самых причудливых очертаний. Какое-то время Мёрэйн валялся, подкидывая вверх пушистые хлопья. Потом, поднявшись на ноги, побрёл к горизонту по колено в облаках, обходя взметнувшиеся вверх облачные горы и клубящиеся облачные расщелины, а кое-где с разбега перепрыгивая через разрывы, в которых на головокружительной высоте внизу бушевало море, подсвеченное молниями. Гроза клубилась ниже, под корнями облачных гор. Вверху раскинулось небо с зимними созвездиями. Мёрэйн не смотрел на них: звёзды Сэйда обманчивы. Здесь у него были другие ориентиры. Одна-единственная Звезда влекла его сейчас, и он шёл по протянутому к нему тонкому лучу незримого света, словно по серебряной путеводной нити. В физическом мире даже для современных кораблей нужен не один день, чтобы покрыть расстояние между континентами. Не говоря уже о том, что в физическом мире не походишь по облакам… Но в Сэйде шаг невесом, а дальние пути коротки.
Вот внизу показался берег Эрендера – восточного континента. Вот блеснула ширь реки
