хасмой. Старый друг. Радость встречи. Давно не общались. Лёгкое раздражение, связанное, почему-то, с базой Эмокабэ. Гирлянда из падуба. Синяя молния…
– Я уже не ждал тебя сегодня.
– Были дела.
Синяя молния… Ужас прошедшей рядом смерти. Чужой ужас.
– Я в курсе.
Но всё это – не причина того холодного смятения, которое привело Мёрэйна сюда сегодня. Которое он не хотел бы показывать, которое таится ещё глубже – как подводная воронка, как донное течение. И заглядывать в эту глубину не хочет, похоже, и сам Мёрэйн.
– Рассказывай, что стряслось.
Мёрэйн отвернулся. Его ярко-синие глаза – слишком ярко-синие для человеческих – блестели в полумраке.
Пальцы на уровне Сэйда провели по его запястью. Волны света, сочась из их кончиков в Мёрэйна, пробежали по его сознанию, пронзительные и сладкие. На запястье, откликаясь на прикосновение, ослепительным серебряным пламенем вспыхнула «метка бессмертья» – так они называли между собой след, оставленный меарийским побратимством. Рана, нанесённая острым лучом Орденской Звезды при обряде инициации, никогда не заживает на тонких уровнях энергоструктуры: невидимая в физическом мире, она открытой язвой лучилась в Сэйде.
– Не расскажешь по доброй воле – сам знаешь, что будет, – прищурились зелёные глаза.
Есть вещи, которыми лучше не делиться… Мёрэйн попытался вырваться. Он начал жалеть, что явился сюда. Нет чтобы поработать над собой и привести мысли порядок, не соприкасаясь ни с кем, пока не восстановится. Нет, нет же! Просто необходимо было увидеть брата, взять за руку, поговорить, и вот – как полный идиот, он…
– Опять сеанс самобичеваний?
– Прости. Мне не стоило приходить.
– Тебе не стоило рождаться на свет и губить на корню жизнь… Причём прежде всего – мою… Знаю, Рэйн, слышал. А теперь давай что-нибудь новенькое. Рассказывай, что случилось.
– Ты невозможен, – сказал Мёрэйн. – Я же просто заглянул пообщаться!
– Угу. Ну конечно. У тебя опять начались кошмары? – Холодная ладонь слегка сжала руку Мёрэйна, и его сущность скользнула глубже, совмещаясь, совпадая с Мёрэйном на уровне Сиайна. Теперь они не только могли читать мысли друг друга, но и на четверть были друг другом. Мёрэйн смирился с неизбежным, ощущая внутри это живое мерцание.
– Да. Меа волнуется. Происходят странные вещи, Шэл. Что-то надвигается.
– Тебя беспокоит не это.
Мёрэйн припал бесплотной щекой к плечу целителя. Придётся рассказать. Никуда он не денется. И он хорошо знал об этом, когда шёл сюда…
– Нет, Шэлле, не это. Гоода… Этот старик с Эмокабэ… Он едва не разбудил во мне… Сам знаешь кого.
– Ты всё ещё боишься имени? Стах перед именем – скверная привычка.
– Был момент, когда я усомнился, что он отдаст мне делитер добровольно. – Мёрэйн
