внимание?
Духота больше не давит, туман в голове больше не душит и не убивает. А он с тех пор начинает периодически сбегать с Олимпа, чтобы понаблюдать за смертными. Он начинает изучать их, постигать как науку, запоминать повадки и слабости.
Медленно, но верно боги становятся ему чужды. Хотя, если вдуматься, олимпийцы всегда были чужими друг другу, семейные узы не так прочны, чтобы связать их. Со смертными иначе, семейные узы у смертных иные. И чем больше он наблюдает, тем больше подмечает. Небольшие штрихи, едва заметные полутона. Если смотреть в упор, то ничего и не заметить. Но он отходит, он позволяет себе смотреть на одно и то же часами. С разных ракурсов, под разными углами.
Думать, впитывать, анализировать. Изучать.
Дионис берет вино, Дионис спускается с Олимпа и пропадает на несколько дней.
Его веселит то, что под смертной личиной они говорят с ним как с равным. Они обращаются к нему как к одному из них. Как к смертному, как к слабому. И все это увлекает, все это лишь дальше затягивает его в эту новую и увлекательную игру.
Богам всегда нравилось играть, но до сих пор Дионис просто никак не мог подобрать себе игру по вкусу. А сейчас, когда эта игра наконец нашлась, он забывает про все на свете. Косые взгляды Геры перестают иметь значение, пренебрежение отца не кажется особо важным. Ровно как и не складывающиеся отношения с братьями и сестрами.
Его новая страсть увлекает с головой. Захватывает все мысли и тянет туда – вниз и в толпу. Туда, где дни и недели могут пролетать незаметно, потому что он теряет всякий счет времени, когда погружается в очередной виток своей новой и увлекательной игры.
– Нашел себе новое увлечение? – спрашивает его Гермес как-то утром.
Улыбка у Диониса выходит довольной, он волосы от лица убирает, назад пальцами их зачесывает и смотрит с вершины горы куда-то вниз. На облака и ниже.
– Ты не понимаешь, они совсем другие.
Гермес останавливается рядом с ним, пытается всмотреться туда же, куда смотрит Дионис. Смотрит и, ничего не увидев, пожимает плечами. Взгляд на него переводит и говорит:
– Ты осторожно, брат. Не хватало еще того, чтобы жизнь среди смертных показалась тебе интереснее, чем среди себе подобных.
И с тех пор мысль заседает в голове. Пускает корни и прорастает быстро. Всего лишь одна фраза, но количество мыслей порождает поистине фантастическое. Дионис смотрит на Гермеса и знает, что они оба чего-то не видят. Они оба воспринимают все лишь с одной стороны, но он совсем не понимает, что несет в себе это предупреждение.
Он говорит:
– Ты мне угрожаешь?
Говорит:
– Нет, это звучит как угроза.
Говорит:
– Я не понимаю, о чем ты.
И отворачивается, снова взгляд устремляет на облака и под них. Туда, где лучше бы он был сейчас.
