уже утро, – меня качало, и печка со столом вдруг начали вращаться в глазах с невероятной скоростью. Опыт питья у меня, конечно, имелся, но самогон меня сломил.
– Как же картина якобы Крамского оказалась здесь?
Цыган пожал плечами.
– Ладно. Пора спать. Валит меня твой самопляс, – я поднялся и двинулся в дальнюю комнату. Хозяин проводил меня. Больше я ничего не помнил – лишь тёплую кровать, дух парного молока, соснового дыма, старого дерева и неуловимой тайны.
11:45
Я проснулся около двенадцати дня с чувством стыда. В самом-то деле, работать давно пора, а не спать. Быстро оделся и вышел в кухню. Она вела в ещё одну комнату. Я заглянул туда: большая двуспальная кровать, дорогой плазменный телевизор, заслуживающая уважения библиотека в старом книжном шкафу.
Дома никого не было. Я вышел на крыльцо и вдохнул полной грудью воздух, напоённый горьковатым еловым ароматом. Краем глаза уловил движение – из-за гаража кто-то вышел. Это была высокая и необыкновенно красивая женщина – вероятно, Есения, жена Димы. Если бы я не знал, что они с мужем ровесники, то решил бы, что ей никак не больше тридцати пяти. Она несла себя гордо и величаво, ступала, словно королева, несмотря на таз с бельем в руках. Лицо, полное сдержанности и терпения. Строгий, но приветливый взгляд. Длинные медные волосы убраны под косынку, но одна прядь выбилась и задорно крутилась у виска.
– Добрый день, Иван Николаевич!
– Добрый день. Вы, вероятно, Есения?
– Всё верно, – женщина пригласила меня в дом.
– Бельё высохло, так сходила— сняла…
И вот мы вновь оказались в милой и светлой кухоньке. Есения накрыла на стол, приготовила мне кофе и яичницу с беконом.
– Вы в наших краях в первый раз? Муж сказал, что у Вас сломалась машина, – голос был по-девичьему звонким. Сложно было поверить, что женщина в сорок с лишним лет может так выглядеть. Я списал причину этого на свежий воздух и чистую экологию. Залпом осушил чашечку ароматнейшего чудодейственного кофе. Он быстро взбодрил меня, и действие гипнотического самопляса быстро сошло на нет.
– Да… – я решил опустить историю с ночной гостьей. – Ваш муж обещал помочь. А где он, кстати?
Есения тоже налила себе кофе. Она села за стол и утерла капельки пота со лба тыльной стороной ладони.
– Он местный егерь.
Тут на неё напал кашель.
– Простите, – я обеспокоенно посмотрел на неё, – как Вы себя чувствуете? Дима говорил…
– Мне уже намного лучше. Спасибо.
– Отлично, – я замолчал, но после небольшой паузы продолжил:
– Вчера Дима сообщил мне, что картина не у Вас, это правда? Дело в том, что я тороплюсь, да и стеснять вас не хочу. Мне бы поскорее оценить картину и вернуться. Время не ждёт.
Я попросил ещё кофе. Когда разговор зашёл о картине, по лицу женщины промелькнула тень то ли грусти, то ли озабоченности.
– Понимаете, –
