(несмотря на твой день рождения) остается понедельником тринадцатого, и вот оно подтверждение этого- непогода, дав нам всего день передышки, вернулась. Сейчас ветер, наверное, метров 20—25 в секунду, видимость плохая. Настроение с утра под стать погоде- вспомнил вчерашние слова Ульрика о неготовности команды, о том, что он сомневается в выполнимости всего задуманного нами предприятия. Вчера к ночи чертовски похолодало, температура упала до минус 43 градусов. Но в мешке было уютно и тепло. Правда в середине ночи я почувствовал, что мокрый, как мышь. Ну, думаю, опять этот поганый кашель, неужели в легкие все спустилось, хотя я предусмотрительно надел совершенно другое белье, тонкое и без всякого утеплителя, и только в носки сунул каталитические обогреватели, которые, кстати, очень хорошо работают. Тем не менее, проснулся от этого, не совсем приятного ощущения и сразу же почувствовал, что погода изменилась. Прежде всего мне показалось что потеплело. Изменения температуры чувствуешь сразу- если из щели мешка высовываешь нос, и его не обжигает – это значит, значительно ниже минус, сорока с которыми мы засыпали. Я сразу же списал ночное отпотевание на счет внезапного изменения, окружающей температуры и эта версия понравилась мне много больше. Уилл тоже пробурчал из своего мешка: «Виктор, что-то потеплело» и это окончательно убедило меня в том, что мои чувства меня не обманывают. После этого пробуждения сон не возвращался, да и, собственно, это было ему незачем -, было уже примерно полдевятого утра, светлело, снаружи было тихо. Видно было, что день пасмурный, потому-то, наверное, и потеплело. Так, в полудреме я провалялся до одиннадцати часов, покашливая и ощущая ломоту в спине, и размышляя, что после вчерашнего разговора наступил, пожалуй, удобный случай принять решение всем закончить экспедицию, не начиная ее, поскольку подготовка к ней могла быть и лучше. Однако, не поздновато ли, заехав так далеко, менять решение?
Аргумент Ульрика о том, что даже если нас доставят на 82-ю параллель, все равно на границе паковых льдов будет не найти места для ночевки, не показался мне очень убедительным, потому что поля многолетнего льда там весьма распространены и всегда можно выбрать участок, где палатки и собаки будут вне опасности. И, тем не менее, мне показалось, что решение отказаться от участия в экспедиции Ульриком было принято еще до нашего вчерашнего разговора. Уилл, выглядел очень подавленным и периодически как сомнамбула, повторял: «Я не могу в это поверить». Он сказал мне, что, скорее всего, если Ульрик откажется от участия в экспедиции, то Мартин последует его примеру. Ситуация развивалась по самому мрачному и неожиданному сценарию.
В шесть часов вечера мы собрались у нас в палатке. Пришли все, сели в кружок. Ульрик опять изложил свою точку зрения. Каждый высказался. Уилл сказал, что он собирается продолжать поход. До этого он спросил, готов ли я пойти с ним. Я ответил: «Да, я с тобой пойду, если все так случится, то вдвоем с тобой на одной упряжке дотянем, не впервой.» Об этом было сообщено команде. Мне не хотелось говорить за других, к тому же я думаю, что одна упряжка и два
