высокую кровать и через некоторое время уснули беспокойным сном.
5
Иван Семикин проснулся около двенадцати ночи, голова болела еще сильнее, стойкая противная тошнота сдавливала горло.
– Машка, ты где? – крикнул изо всех сил Иван. – Где же эту шалаву носит? Нужно найти бутылку, не могла она ее выкинуть.
Через несколько минут весь ухоженный дом превратился в огромные развалины. Перевернув шифоньер, большую двуспальную кровать, аккуратный небольшой диванчик в прихожей, все кухонные шкафы, Семикин успокоился, только когда заветная бутылка была найдена. Трясущимися руками, с особой заботой он держал заветный предмет, в эту минуту для него пол-литра водки были дороже всего на свете, дороже любимой жены, дороже сына, дороже собственной жизни. Человек полностью покорился пороку пьянства, позволив огненному змею завладеть его умом, его сердцем, его душой. В считанные секунды бутылка была выпита, и Ивану стало намного легче, голова прошла, руки налились прежней силой. После недолгого бодрствования он заснул спокойным, крепким сном.
Снилось Ване детство, его родители, тяжелое время развала девяностых годов. Ванька Семикин – худенький мальчик невысокого роста восьми лет, с огромными, совершенно не подходящими к его маленькому лицу глазами небесно-голубого цвета, настолько живыми и веселыми, что стоит только посмотреть в них – и становится радостнее на сердце; с маленьким, слегка приподнятым носиком, с твердым, редкой формы аккуратным лобиком, с огромным количеством веснушек, усыпающих все лицо, расположенных в странном, хаотично-смешном порядке, словно огромное поле сияющих на поляне васильков.
Выйдя в большую комнату из своей маленькой светлой спаленки, Ваня увидел маму, стоящую на коленях перед иконостасом в переднем углу дома, спешно шепчущую утренние молитвы. Иконостас наиболее выделялся в комнате, находясь в самом светлом углу дома, от него исходила неведомая, потрясающая сила, которая притягивала и манила. На нем светились чудесные иконы, разной величины и возраста, некоторые еще достались от прабабушки мальчика его матери, другие были недавно привезены из городского храма. Икон накопилось множество, но все они находились на своем месте, создавая душевную идиллию, высшее равновесие и симфонию. Сверху по обе стороны иконостаса опускалась белоснежная, чуть светящаяся ткань, создававшая полную картину сближения с небесными, высшими силами. Потрясающее чувство радости овладевает любого верующего человека, молящегося перед иконами. Таинственное сближение человека и Бога, земного и небесного происходит именно при искренней молитве.
– Садись завтракать, – обратилась мать к Ивану, закончив таинство. Он всегда любил мамины кушанья, особый вкус приготовленных с огромной любовью блюд мальчик запомнит на всю жизнь.
Торопливо наяривая вилкой круглые парные сырники со свежей деревенской сметаной, мальчик то осматривал комнату, то глядел в окно, потом на рыжего,
