стеклянными дверьми в резком свете двигались пары. Там танцевали. До нас доносились еле уловимые звуки музыки.
– Здесь всего несколько пар, – сказал он. – Боюсь, эта свадьба закончится оргией.
Он пожал плечами.
– Вы должны приехать к нам летом. У нас ужинают на веранде. Это так приятно.
Мы вернулись в ресторан, и Эртер затворил стеклянную дверь.
– Я приготовил вам легкий ужин, без затей.
Он жестом пригласил нас к столу. Они сели рядом, напротив меня.
– Какие вина вы предпочитаете? – спросил Эртер.
– Полагаюсь на вас.
– «Шато-петрюс»?
– Отличная мысль, Жан, – сказал Зонахидзе.
Подавал нам молодой человек в белой куртке. Свет бра, висевшего над столиком, бил мне прямо в глаза. Эртер и Зонахидзе оставались в тени, они наверняка посадили меня так нарочно, чтобы легче было разглядывать.
– Ну, Жан?
Эртер принялся за заливное, время от времени бросая на меня пронизывающие взгляды. У него были такие же темные волосы, как у Зонахидзе, и тоже крашеные. Сухая кожа, дряблые щеки и тонкие губы гурмана.
– Да-да… – прошептал он.
Я не переставая моргал – из-за света. Он разлил вино.
– Да-да… Мне кажется, я где-то вас видел.
– Настоящая головоломка, – произнес Зонахидзе. – И месье отказывается помочь нам…
Он, судя по всему, вошел во вкус.
– Но может, вы не хотите больше говорить об этом? Предпочитаете остаться инкогнито?
– Вовсе нет, – улыбнулся я.
Молодой человек подал телятину.
– Чем вы занимаетесь? – спросил Эртер.
– Я проработал восемь лет в частном сыскном агентстве Хютте.
Они ошарашенно уставились на меня.
– Но это наверняка не имеет отношения к моей прошлой жизни. Не принимайте этого в расчет.
– Странно, – заметил Эртер, пристально глядя на меня, – я бы не смог сказать, сколько вам лет.
– Наверное, из-за усов.
– Не будь у вас усов, – проговорил Зонахидзе, – мы, может, сразу бы вас узнали.
Он протянул руку и, приставив ладонь к моей верхней губе, чтобы закрыть усы, прищурился, словно портретист перед моделью.
– Чем больше я на вас гляжу, тем больше мне кажется, что вы появлялись в компании тех гуляк… – начал Эртер.
– Но когда? – спросил Зонахидзе.
– Ну… очень давно… Мы уже целую вечность не работаем в ночных заведениях, Поль…
– Думаешь, еще в эпоху «Танагры»?
Эртер не сводил с меня глаз, и взгляд его становился все более напряженным.
– Простите, – сказал он, – вы не могли бы на минутку встать?
Я повиновался. Он оглядел меня с головы до ног, потом с ног до головы.
– Да-да, вы напоминаете мне одного нашего клиента…
