этим заниматься?
Не отвечая, я пожал плечами.
– Как бы то ни было, я рад с вами познакомиться. Приходите, вы всегда будете здесь желанным гостем.
Он уже встал и протягивал нам руку.
– Простите меня… Я вас выставляю, мне надо заняться бухгалтерией… А тут еще они… только оргий мне не хватало…
Он кивнул в сторону пруда.
– До свиданья, Жан.
– До свиданья, Поль.
Эртер задумчиво посмотрел на меня. И сказал, растягивая слова:
– Теперь, когда вы встали, у меня в памяти возникает совсем другой человек…
– Кто же? – спросил Зонахидзе.
– Один постоялец из отеля «Кастилия», который всегда возвращался поздно ночью… когда мы там работали…
Зонахидзе, в свою очередь, окинул меня взглядом.
– А что, – заметил он, – может, вы и жили когда-то в «Кастилии»…
Я растерянно улыбнулся.
Зонахидзе взял меня под руку, и мы направились к выходу. В зале стало еще темнее, чем раньше. Новобрачной в бледно-голубом платье за столиком уже не было. Когда мы вышли, с той стороны пруда до нас долетели всплески музыки и смех.
– Прошу вас, – обратился я к Зонахидзе, – если вам не трудно, напомните мне мелодию песни, которую заказывал этот, как его…
– Степа?
– Да.
Он стал насвистывать первые такты. Потом остановился.
– Вы хотите встретиться со Степой?
– Может быть.
Он с силой сжал мне руку:
– Скажите ему, что Зонахидзе часто думает о нем.
Его взгляд задержался на мне.
– Кто знает, может, Жан и прав. Вы были постояльцем отеля «Кастилия»… Постарайтесь вспомнить… отель «Кастилия», улица Камбон…
Я повернулся и открыл дверцу автомобиля. Кто-то съежился на переднем сиденье, прижавшись лбом к стеклу. Я наклонился и узнал новобрачную. Она спала, бледно-голубое платье задралось выше колен.
– Надо как-то от нее избавиться, – сказал Зонахидзе.
Я легонько потряс ее, но она не просыпалась. Тогда я обхватил ее за талию и с трудом вытащил из машины.
– Не можем же мы бросить ее прямо на землю, – сказал я и, подняв, отнес на руках в ресторан. Голова молодой женщины откинулась на мое плечо, светлые волосы ласкали шею. Пряный аромат духов напоминал мне что-то. Но что?
III
Было без четверти шесть. Я попросил таксиста подождать меня на улочке Шарль-Мари-Видор, а сам пошел пешком к улице Клод-Лоррен, где находилась русская церковь.
Двухэтажное строение с тюлевыми занавесками на окнах.
Справа тянулась широкая аллея. Я встал на противоположном тротуаре.
Первыми у входа в дом, со стороны улицы, остановились две женщины. Одна из них, темноволосая, коротко стриженная, была в черном шерстяном платке. На голове другой, сильно накрашенной блондинки, красовалась серая шляпа,
