шипение Евы буквально взорвало пространство.
Николас инстинктивно прижал Еву к себе и закрыл рот ладонью, повернув голову девушки так, чтобы она увидела, что происходит.
Тем временем уже стало очевидно, что между повозками мелькают вооруженные люди с лицами, закрытыми платками.
Ева глубоко вздохнула.
Николас тихо прошептал ей в ушко:
– Вот именно.
Они замерли.
Вот так, держа это маленькое тело в руках и зажимая рот, чувствуя еще по-детски чистый, свежий запах, Николас готов был сидеть до утра. Он продолжал обнимать Еву, осторожно погладил ее по голове, успокаивая, и она крепко вцепилась в обнимающую ее руку.
Раздался резкий свист – сигнал к началу нападения. Тени метнулись, и разом раздались крики, полные боли. Кати́ рванула к лошадям. Николас бросился за ней, перекинув Еву через плечо. Посадив девушку на коня, он пустился галопом, даже не оглянувшись, смогла ли Кати́ присоединиться. Ей пришлось запрыгнуть в седло по-мужски, чтобы догнать Николаса с Евой. Беглецы скакали во весь опор, и только когда отблески костров и крики затихли вдали, Николас позволил коню пойти тише.
Они продолжали ехать бок о бок в полном молчании. Наконец Николас остановил коня и помог Еве спрыгнуть на землю.
– И что теперь? – спросила Кати́.
– Нет смысла возвращаться обратно, – ответил он.
– Но и в городе нам нечего делать.
Ева, будто очнувшись от забытья, дернула Николаса за рукав:
– Но моя семья… Мы так быстро убежали.
– Ева, – Николас наклонился прямо к ее лицу, – с ними всё будет в порядке. Но возвращаться опасно. Попробуем придумать, что делать. Хорошо?
– Я думаю, что самое небезопасное место может стать убежищем, – сказала Кати́.
– Что имеете в виду?
– «Плавучий сундук». Вряд ли французы подумают что-то искать на корабле, который, судя по его виду, сел на мель уже лет десять назад.
– Это сумасшествие.
– Возможно, но пока в городе тихо, можем попробовать найти Хакима и хотя бы переночевать.
– Кати́, ты опять за свое! – Николас явно рассердился.
– Я-то за свое, а у тебя-то кто сейчас в руках? – парировала Кати́.
Ева робко встряла в их спор:
– Друзья, вы… сейчас о чем?
– Ни о чем, – ответили они хором и отвернулись друг от друга.
Николас с глубоким вздохом подытожил:
– Кати́, ты права, попробуем найти Хакима.
– Да что его искать? Пьет свое аликантино в одиночестве.
Это оказалось совершеннейшей правдой. Таверна даже не была закрыта, да и зачем человеку, живущему по прихоти пунического демона, закрывать дверь.
Когда троица ввалилась, Хаким читал при свете пасхальной свечи, большой, белой, праздничной. Она освещала ему страницы Корана. Более парадоксального зрелища в конце XVII века и представить было нельзя.
Ночь
