небольшая калитка не приоткрылась на его стук.
– Что угодно господину?
Это был все тот же капитан, что днем сопровождал его в храм Шакала.
– Мне угодно встретиться с верховным. Это дело чрезвычайной важности.
Калитка распахнулась шире. В свете факела тени стражников метались по земле, как разбухшие от крови нетопыри.
Его провели в кабинет – должно быть, тот самый, из которого целую вечность назад были выкрадены пресловутые письма. Раммак был облачен в простую черную рясу служителя культа, вглядываясь в мутную глубину бронзового зеркала, он все поправлял и поправлял одеяние на плечах, но на его иссохшем теле оно так или иначе висело мешком.
– Зачем ты пришел? – хмуро спросил он, взглядом отпустив охрану. – Твои люди уже начали бой и успели его проиграть. Я искренне советовал тебе перейти на мою сторону.
Кхаи молчал. Видимо, что-то не давало верховному покоя, потому что он сплел руки, вновь расплел, еще раз разгладил складки рясы.
– Если ты решил одуматься, у тебя еще есть время, – вновь заговорил он. – На моей стороне торговцы и городская дружина, но нет ни одного влиятельного человека. Нас ждут, ты можешь сейчас присоединиться ко мне. Видят боги, Херис, я буду рад. Ты единственный настоящий шакал в своре шавок.
– Ты был прав, это последний способ остановить кровопролитие, – согласился Кхаи.
Раммак улыбнулся. Когда он потянулся за отделанной черным ониксом маской верховного жреца, руки его тряслись уже куда меньше.
– Я присоединюсь к тебе, если только… У меня только один вопрос. Сатра…
Верховному хватило одного слова. Его лицо стало желтее восковых свечей, что окружали зеркало.
Кхаи не стал дожидаться оправданий, он ударил верховного: не так уж сильно, неумело. Раммак взмахнул руками и начал кулем оседать на пол. Тяжелая алебастровая чаша сама собой оказалась в руке жреца, потребовалось всего два удара, чтобы верховный затих.
Кхаи слышал шум за спиной, но почти ничего не видел из-за пляшущих перед глазами искр. Наверное, за дверью оставалась пара телохранителей, и теперь они ворвались в кабинет, заслышав шум.
Кхаи никогда не умел драться – в конце концов, он был жрецом, а не воином. Комната плыла перед глазами, и кровь гудела в ушах, но так было, наверное, даже проще. В него словно бы вселился демон – из тех, что, по слухам, овладевают северянами, когда они впадают в боевое безумие.
Одного телохранителя жрец толкнул в окно. Он не видел, что с тем стало, только расслышал, как хлопнули ставни. Со вторым стражником они некоторое время кружили вокруг стола – цветные брызги застилали глаза, и звуки раздавались гулко, как из оббитой железом ямы.
Кхаи пропустил момент, когда телохранитель обманул его и внезапно очутился рядом. Жрец схватил его за мужские органы и крепко сжал. Уже послужившая ему оружием чаша довершила
