Побросал проповедников в ямы? Такая охота никогда не заканчивается, потому что на их место придут другие, а против целого города бессилен даже Царь Царей.
– И ты предлагаешь вовремя перейти на сторону победителя?
– В этом и заключается игра, – морщины смяли татуировку на лбу верховного. – Тот, кто играет слишком честно, обрекает на смерть и себя, и других. Он слишком твердолоб, чтобы вовремя остановиться и предотвратить кровопролитие.
Кхаи залпом осушил свою чашу и провел рукой по лицу, вытирая пот.
– Если бы не твоя игра по правилам, Иль Аммар был бы жив, – говорил Раммак. – И этого бунта не было бы. И пусть этот город был бы готов вспыхнуть, всех этих смертей можно было избежать.
– В молодости я уже ходил по этой дороге, – как можно спокойнее проговорил жрец. – И знаю, куда она ведет.
– Не поучай меня! – губы Раммака сжались в тонкую линию.
Кхаи только отвернулся. На некоторое время в садике воцарилось молчание.
– Что ты сделаешь, если я не соглашусь? – наконец спросил жрец.
– Я? – казалось, верховного удивил вопрос. – Я отпущу тебя в любом случае. Мое дело еще может выгореть, но твое уже проиграно. Твое божье войско в осаде на Песьей площади. Сделай то, что я хочу – и останешься при дворе. Нет… – он развел руками, – что ж, у меня есть другие возможности надавить на тебя.
Его слова повисли меж ними, а в голове Кхаи словно бы гудел свой собственный гонг. «Дети?» – мелькнула короткая мысль. Его тайна: самая сокровенная, хранимая бережно, как священная реликвия… Боясь выдать себя голосом, он только вопросительно поднял брови, и Раммак в ответ бросил одно единственное слово:
– Сатра.
Он покинул резиденцию верховного на переломе дня, когда тот уже начинает понемногу клониться к вечеру. Сегодня ему предстояло пройти длинный путь – еще более длинный оттого, что он не знал, где и как этот путь закончится.
Столица дышала зноем. Ветер поднимал с мостовых бурые, как жевательная трава, облака пыли, и только вездесущие мухи сновали в душном мареве. Пожалуй, лучшего времени, чтобы проникнуть в осажденный храм не найти – в сезон засухи, после полудня… самая кровопролитная война затихает в такое время дня.
– Что если они не дадут нам проехать?
Кхаи бросил обеспокоенный взгляд на мост, который все утро был ареной противостояния между городской стражей и бунтовщиками.
– Они не посмеют нас остановить, – отрезал капитан раммаковой охраны.
Жрец только с сомнением покачал головой, но никто не обратил на него внимания.
За каналом было три группы горожан: и беженцы, и ремесленники, и даже пара купцов в распахнутых на груди рубахах… завидев вооруженный эскорт, они лениво зашевелились, но так и не вылезли из тени. Сандалии солдат захлопали по пустынной улице меж выстроившихся караулом каменных львов.
