смотрели друг на друга, как на вставшее из погребального костра привидение…
Не долго думая, Кхаи просто бросился на противника, ударил его затылком в грудь, повалил на землю. Краем глаза он видел, как судорожно царапают по пыли скрюченные пальцы громилы, как отошла назад сжимавшая камень рука…
Времени на размышления не было. Кхаи успевал сделать последнее, единственное, что могло остановить руку, пока она еще не нанесла удар. Он просто вцепился бандиту в горло: как зверь, как собака… как шакал. Укусил изо всей силы, рванул на себя… Что-то горячее и медное на вкус заволокло рот, прянуло вонью в лицо.
Наверное, на несколько минут жрец потерял сознание, потому что, когда он пришел в себя, крики стали громче, а в окнах палаты писарей начинал заниматься огонь. По площади рыскала уже определенно не одна группа бедняков.
Стараясь не смотреть на тело, жрец оглядел себя с головы до ног. Теперь уж, во всяком случае, никто не покусится на дорогую одежду: вся его грудь была залита кровью, подол был испачкан в пыли, а плетеный пояс оторвался. Оставалось только найти себе платок, чтобы закрыть бритую голову, но в распоряжении Кхаи был целый рынок. И нож… слава богам, хотя бы он никуда не делся.
К тому времени, как жрец осторожно выглянул из-за обломков крайнего навеса, на площади почти никого не осталось. Большая часть налетчиков отправилась на поиски новой добычи, и только одинокие мародеры перебирали то, что оставила после себя толпа.
«Я выгляжу так же, как и они», – сказал самому себе жрец, и все же потребовалось несколько вдохов, прежде чем он решился покинуть свое укрытие.
Дом писцов стоял пустым и разграбленным. Одна из створок ворот стояла на месте, другая криво висела на покореженном косяке. Окна, с которых сорвали резные ставни, таращились в небо зияющими черными глазницами.
Кхаи уже пересекал площадь, когда краем глаза заметил несколько фигур, отделившихся от хаоса торговых рядов. Жрец обернулся. Их было пятеро – в серых рубахах, с короткими увесистыми дубинами, ничем не примечательные по виду.
«Им нет дела до меня, – заверил себя Кхаи. – Все, что они ищут – это добыча. Зачем им грязный перепуганный горожанин?» Но все же он ускорил шаг, и к его удивлению, оборванцы поспешили за ним, точно кольцо охотников, загоняющих пустынного зверя.
Жрец почти вбежал в небольшой дворик и попытался водворить на место створку ворот, когда услышал шум за спиной. Он обернулся как раз вовремя, чтобы заметить еще троих охотников, выбежавших из палаты писарей.
Кхаи не успел испугаться. Он бросился в обход здания, в узкий промежуток меж самим домой и глиняной оградой. Сандалии громко стучали по плиткам, и дыхание судорожно рвалось из груди – но преследователи не отставали.
Первый поворот, второй… вот-вот должна появиться задняя калитка, за ней – квартал ремесленников, уж как-нибудь он сумеет затеряться среди бесчисленных
