может, она поэтому и бросила тебя, – резюмировал Пэдди, – не смогла кончить в канун и решила не мучиться еще целый год.
Мы все закатились от хохота – «пельмешки» подействовали.
Повсюду горели свечи с ароматом инжира. В памяти всплывали мимолетные обрывки пустых разговоров, во время которых я постоянно ощущала присутствие Генри на моей орбите. Вон он на другом конце гостиной, а я просто коротаю время, перебрасываясь словами то с одним, то с другим.
– Привет!
Наконец-то.
– Привет!
Пока суд да дело, мы решаем угоститься коксом на пару. Он увлекает меня в туалет под лестницей и закрывает за нами дверь. Его рука скользит по моей талии, чтобы повернуть замок, его тело нависает надо мной, и на долю секунды его губы появляются на уровне моих глаз.
– Ржавый дал, – говорит Генри. – Надеюсь, нормальный.
– Хочу танцевать, – заявляю я, пробежав по своей «дорожке».
Генри улыбается, глядя на меня сквозь длинные ресницы.
– Круто.
Вернувшись на танцпол, мы обнаружили, что народу там стало как минимум в три раза больше, чем пятнадцать минут назад. Музыка звучала громче, для разговора приходилось орать, даже стоя близко друг к другу, и народ зашевелился, кружа по площадке.
Заиграл «Коричневый сахар»[3]. Генри и я втиснулись в людской круговорот. Мы и раньше танцевали вместе, и у нас хорошо получалось. Вспомнилось, как Генри вытащил меня из толпы на парапет где-то на Лэдброк-гроув, чтобы я танцевала рядом с ним. Он был идеальным партнером: время от времени брал меня за руку и кружил, оставляя мне пространство для движений, увлекал за собой и, наконец, заключал в объятья, прижимая к своему телу. Я чувствовала его запах, ощущала трепет его руки в моих волосах. Наркота расползалась по всему моему телу. Свет от ламп стал расплываться в моих глазах.
И вдруг музыка оборвалась. Ханна вскочила на стул и зашикала на толпу. Хриплыми голосами мы начали обратный отсчет: десять, девять, восемь…
– ОДИН!
С Новым годом!
И вот знакомое и нереальное ощущение прикосновений губ Генри к моим губам. На какое-то время я потеряла его из виду, когда Мила и Джесс потащили меня с собой танцевать, но сердце мое продолжало биться так сильно, что ему просто не хватало места в груди.
Вскоре я вышла в сад и обнаружила там Генри и Дила. Попыхивая косяком, Дил что-то рассказывал, корчась от смеха.
– Над чем смеетесь? – поинтересовалась я.
Дил был уже в хлам пьян, чтобы адекватно реагировать, а Генри просто пожал плечами. Я забрала косяк у Дила и смачно затянулась, надеясь снять напряжение.
– Если хочешь, я тебя туда поселю, – сказал Генри Дилу.
– Это куда? – встряла я.
– Да моя семья владеет домом в Корнуолле. Удаленное и тихое место. Я говорю Дилу: заселяйся, сможешь там спокойно писать.
Видно было, как Дил пытается сосредоточиться. Наконец он ответил:
– Я был бы просто
