попасть в гвардию или ко двору, хотя бы на самые скромные должности, в крайнем случае на штатскую службу в одной из столиц. Там дворянину приходилось терпеть сравнительно меньше. В армии и в провинции дворянин мог попасть под начальство мужика, иногда бывшего крепостного своих родителей, достигшего офицерского чина и с ним звания потомственного дворянина. Начальник имел право подвергать телесным наказаниям и прибегал к этому нередко. Сознание необходимости дать своим детям образование начинало пробуждаться в среде дворянства. Но сделать это было в то время нелегко. В деревнях учителей не было вовсе. Помещикам приходилось прибегать к сельскому дьячку или причетнику. Даже в городах учителя найти было трудно. В записках майора Данилова мы находим сообщение, что в царствование Анны Иоанновны в одной из петербургских школ математику преподавал некто Алабушев, дворянин, приговоренный судом за убийство к каторжным работам и оставленный в Петербурге для преподавания за неимением другого учителя. Это делает заслугу Миниха, создавшего кадетские корпуса, тем более ценной.
Жизнь помещиков по деревням была, за очень немногими исключениями, – жизнь растительная, тупая, беспросветная.
Осенью и зимой – охота. Круглый год – водка; ни книг, ни газет. Газета в те времена была на всю Россию только одна: «С.– Петербургские ведомости», основанная Петром I в 1703 г. Они выходили два раза в неделю и читались довольно много в обеих столицах и в больших городах, но в помещичьих усадьбах о них почти не знали. Невежество было невообразимое.
В последние годы царствования Анны Иоанновны одна почтенная помещица, владевшая 300 душами, спрашивала моего прадеда, правда ли, что немецкий «царь» кушает всякий день к обеду колбасу, и утверждала, что турецкий султан и «царь» французский – оба басурманской веры.
Помещичьи дома средней руки были все похожи один на другой и отличались лишь размерами. Все они были деревянные, одноэтажные, разделенные на две половины широкими сенями. В одной половине находились господские комнаты, в другой – кухни, людские и кладовые.
Стены были бревенчатые, проложенные паклей, и обоями оклеивались лишь у очень богатых людей. Мебель состояла из деревянных скамей, покрытых коврами, – стулья были редки, кресла были предметом исключительной роскоши. Зато ели тяжело, жирно и обильно благодаря дешевизне продуктов.
Зажиточность сказывалась главным образом в нарядах, лошадях, экипажах, упряжи, в посуде особенно, и, наконец, в количестве дворовых.
Кормили дворовых до отвала, но одевали неряшливо и убого. Казакины из грубого домашнего сукна были покрыты заплатами и на локтях были всегда продраны. Прислуживали столу босиком – сапоги надевали по большим праздникам или для исключительно почетных гостей.
Многочисленная дворня не была для помещика только роскошью –
