Дело прошлое, но все равно… И за „Манифест“ обидно. Вот его мы, пожалуй, и дискредитируем. На всякий случай. Чтобы другим неповадно было!»
Постоял. Надел кепку. И вышел в коридор, полный запахов старых дел, ношеной амуниции и безвестных подвигов.
За триста долларов
Боря Кадман меня обманул. Он обещал дать семьсот – дал четыреста и улетел отдыхать в Гурзуф. Я глотал никотин в душной комнате и ругался с соседкой из-за кошки, а он валялся на пляже под зонтиком и любовался девушками top-less. Он пил сухое вино под шашлыки и объедался дешевыми фруктами, а я жевал разваренные сосиски и запивал их, чем бог послал.
В конце августа я позвонил Кадману. Гудки были долгими и безнадежными, но я сидел и ждал. «Сейчас начнет говорить, что денег раньше сентября не будет», – подумал я, услышав недовольное «Алё?» на том конце провода. И ошибся: после первой же фразы выяснилось, что деньги у Кадмана есть.
– Но ты их не получишь, Митрохин. Обижайся, не обижайся… Ты их не заработал, – сказал Кадман с легкой усмешкой в голосе.
– Но ведь вы обещали, Борис Абрамович! – дурашливо заныл я на просительной ноте, на всякий случай переходя на «вы».
– Да, обещал. Но ты этих денег не отрабо… А я говорю, не отработал! Скажи спасибо, хоть четыреста получил.
– Но ведь Кослянскому ты дал девятьсот! И даже больше – девятьсот пятьдесят, – разом откинул я свои интеллигентские замашки. – Я ведь звонил ему, спрашивал… А мне, получается, облом?
– Кослянский – вол! Он – пахарь, понял? Ты ему в подметки не годишься, – с пол-оборота завелся Кадман. – К тому же не забывай, что у Кослянского – две семьи…
– Еще и дети от Серны Михайловны, – блеснул я своими литературными познаниями. Впрочем, Кадман на это не повелся и продолжал выговаривать, все так же напористо и зло:
– Ты сколько свою сюжетную линию выписывал? Две недели? А Кослянский за неделю управился. Мне и текст его править не пришлось, так сплошняком в роман и пошел… Я бы на твоем месте подумал, Митрохин, просить триста баксов или признать, что эти деньги тобой не заработаны… Нет, ты подумай, Митрохин, подумай! Ровно минуту. А я тебя на телефоне подожду.
На пятой секунде я едва удержался от желания послать Борю Кадмана, куда он заслуживает. На двадцать пятой, прикинув, чем может мне обернуться разрыв с известным писателем Москвы и окрестностей, решил пока на скандал не нарываться. А еще секунд через двадцать был вынужден признать, что схватку за триста долларов я проиграл.
– Ну что, согласен со мной? – спросил Кадман ровно через минуту, и, получив в ответ мое сдавленное «да», тут же перешел на деловой тон.
– Завтра в девять… нет, в десять жду у себя. Попрошу не опаздывать. А также с вечера пивом не баловаться, – здесь он коротко хохотнул. – А насчет денег не обижайся. Я ведь не Армия спасения!..
И отключился.
Кадман
