дополнявшего свои литературно-критические статьи многочисленными пародиями, как стихотворными, так и прозаическими, авторство которых успешно скрывалось при помощи разнообразных псевдонимов. Пародии эти публиковались преимущественно в непериодических, раритетных выпусках «Свистка» – сатирического приложения к журналу «Современник» в конце 1850-х – начале 1860-х гг.[73]
В советскую эпоху ведущие отечественные пародисты, естественно, не стремились появляться перед недремлющим оком цензоров и читателями в облике революционных идеологов-обличителей или пропагандистов нетривиальных идей. В 1930–1950-е гг. даже малейший намек на идеологическое инакомыслие мог привести к роковым последствиям для любого советского человека. Хорошим подтверждением тому может служить творческая судьба талантливого литератора А.А. Хазина, автора остроумной пародии «Возвращение Онегина», опубликованной в 1946 г. в журнале «Ленинград». В хорошо известном в послевоенные годы постановлении ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» (1946) это литературное произведение подверглось такой свирепой партийной критике, которая навсегда закрыла А.А. Хазину путь не только в пародисты, но и в советскую литературу вообще. Главный идеолог страны, секретарь ЦК ВКП(б) А.А. Жданов, в своих публичных выступлениях тех лет превратил облик малоизвестного сатирика Хазина в зловещую фигуру пошляка и вредителя, беззастенчиво орудующего на советском идеологическом фронте. Привожу характерный фрагмент одного из выступлений А.А. Жданова того времени:
«Смысл пасквиля, сочиненного Хазиным, заключается в том, что он пытается сравнивать наш современный Ленинград с Петербургом пушкинской эпохи и доказывать, что наш век хуже века Онегина. Приглядитесь хотя бы к некоторым строчкам этой “пародии”. Всё в нашем современном Ленинграде автору не нравится. Он злопыхательствует, возводит клевету на советских людей, на Ленинград. То ли дело век Онегина – золотой век, по мнению Хазина. Теперь не то – появился жилотдел, карточки, пропуска. Девушки, те неземные, эфирные создания, которыми раньше восхищался Онегин, стали теперь регулировщиками уличного движения, ремонтируют ленинградские дома и т. д. И т. п. Позвольте процитировать одно только место из этой “пародии”:
В трамвай садится наш Евгений
О, бедный, милый человек!
Не знал таких передвижений
Его непросвещенный век.
Судьба Евгения хранила,
Ему лишь ногу отдавило
И только раз, толкнув в живот,
Ему сказали: “Идиот”!
Он, вспомнив древние порядки,
Решил дуэлью кончить спор,
Полез в карман…
Но кто-то спёр
Уже давно его перчатки.
За неименьем таковых
Смолчал Онегин и притих.
Вот какой был Ленинград и каким он стал теперь: плохим, некультурным, грубым и в каком неприглядном виде он предстал перед бедным, милым Онегиным. Вот каким представил Ленинград и ленинградцев пошляк Хазин»[74].
Как видим, пронизанный партийным политическим пиаром образ советского пародиста в 1940-е гг. вполне мог сближаться
См.: «Свисток». Сатирическое приложение к журналу «Современник». 1858–1863 гг. М., 1981.
