я привыкаю к существующему положению вещей и чувствую себя более-менее нормально. Но стоит мне выйти – меня тут же придавливает сознание того, что мне придётся возвращаться в пустую квартиру, где…».
Потом он соглашался с мнением Виктора, что так не должно длиться вечно, и говорил, что рано или поздно найдёт решение этой проблемы.
И он нашёл это решение на следующий год. Оно оказалось крайне неожиданным. Передав почти всю свою немаленькую библиотеку (вместе со шкафами) Виктору, и оформив квартиру на Лидию, купил дом в маленькой деревушке, более чем в ста километрах от города. С собой он взял только личные вещи (и то не все; все его выходные костюмы так и остались висеть в старинном шифоньере, рядом с платьями тёти Симы), диван и своё любимое кресло, старенький проигрыватель с виниловыми пластинками с классической музыкой, и кое-что из книг (по большей части – философских). Перед отъездом он пригласил к себе Виктора на «прощальные посиделки». Он попросил Виктора не считать его подобное решение проявлением чудачества или, тем более, старческого слабоумия.
«Поверь мне, я просто почувствовал, что это единственный выход из сложившейся у меня ситуации. Альтернатива – сумасшествие или самоубийство».
Виктор выразил сожаление, что теперь они не смогут общаться, как раньше. В ответ Михаил Захарович ободряюще улыбнулся, как когда-то, когда Витька обнаруживал, что столкнулся с чем-то, что никак не может одолеть. И тогда дядя Миша делал так, что всё становилось очевидным. Примерно так же получилось и на этот раз. Михаил Захарович, слегка успокаивающе, сказал:
«Зато теперь у нас появляется замечательная возможность поупражняться в эпистолярном жанре. Мы будем обмениваться не банальными современными письмами, а будем вести переписку в лучших традициях эпистолярного искусства. И только попробуй не отвечать на мои письма, или отделываться хилыми „писулькам“…!».
Виктор с тремя однокурсниками помогли Михаилу Захаровичу переехать на новое место жительства. Впечатление от этого места оказалось намного лучше, чем ожидалось по дороге туда. Деревня с забавным названием Курьево действительно была довольно маленькой и запущенной, но купленный дом был рубленным, крепким, требующим, правда, некоторого косметического ремонта. Были ещё баня, пара покосившихся сараюшек, и большой, заросший травой, огород. С довольным видом оглядывая свои новые «владения», Михаил Захарович бодро произнёс:
«Мне многому предстоит научиться. Замечательно!».
На обратной дороге, после оптимистичного, со стороны Михаила Захаровича, прощания, парни дружно молчали. Говорить было нечего, а уж рассуждать о таком повороте жизни беспредельно уважаемого ими Мэтра и вовсе не хотелось. И только Виктор ощущал абсолютный покой. Там, в деревне, он внезапно почувствовал, что всё складывается так, как должно быть. Это было необъяснимо, но очевидно. И даже то, что его общение с Михаилом Захаровичем
