в точности как и представления более позднего времени, такие как одноактная оперетта 1898 г. «Клоринди, или Происхождение кейкуока». В «Клоринди» не только играли черные актеры, но и написана она была афроамериканцами – поэтом Полом Лоуренсом Данбаром и композитором Уиллом Марионом Куком, – и ее успех проложил дорогу целому поколению авторов и музыкантов, изменивших расовый баланс в американской поп-музыке. И Данбар, и Кук были воспитаны на образцах высокой европейской культуры и намеревались, использовав тему кейкуока, помочь аудитории, привыкшей к буффонаде минстрел-шоу, расширить свои представления о народных черных стилях. Задача эта была не из простых, и трудно сказать, насколько им удалось ее выполнить. Историки афроамериканского шоу-бизнеса склонны полагать «Клоринди» прорывом, однако, вне всякого сомнения, множество белых зрителей видело в ней еще одну форму минстрел-шоу, а лидеры черного сообщества осуждали кейкуок как ретроградное и архаичное явление[149].
Как и те танцы и музыка, что появились впоследствии, кейкуок был пестрой смесью черных и белых традиций. Некоторые историки пытались возвести его генезис к религиозным «круговым песнопениям» (ring shouts), которые определенно произошли из африканских танцевальных религиозных практик, но единственное, что связывает данные формы активности, – это тот факт, что они часто включали танец в кругу, а это справедливо практически для всех танцев мира, – при том вдобавок, что, как указывает Флетчер, ранние «шествия» (walks) были не обязательно круговыми. Гораздо более очевидным источником заимствования будут бальные танцевальные стили белых, которые черные танцоры пародировали, утрируя связанные с ними элегантные формальности как в одежде, так и в манерах. Плантационная традиция поддерживалась городскими слугами, которые танцевали для удовольствия своих хозяев; в газетных заметках конца XIX – начала XX века часто упоминаются белые женщины среднего и высшего классов, которые предоставляли своим черным служанкам модные одежды и даже сопровождали их на состязания по кейкуоку. Флетчер рассказывает, что курортные отели от Кони-Айленда до Палм-Бич ожидали «помощи цветных», чтобы закрыть сезон особенным представлением, и предлагали «мужчинам и женщинам, искушенным в кейкуоке, необременительную работу в течение сезона, с тем чтобы иметь их под рукой на момент заключительного состязания по кейкуоку»[150].
До эры регтайма кейкуок не ассоциировался с каким-либо особым типом музыки. Типичное состязание могло открываться чем-либо крайне размеренным, вроде вышеупомянутого похоронного марша или же припева из песни John Brown’s Body, затем продолжаться хитом минстрел-шоу наподобие Goodbye, Liza Jane и юмористическими ирландскими маршами типа The Mulligan Guards[151]. К концу века, однако, два стиля стали прочно увязываться друг с другом, что хорошо заметно по текстам десятков рэгтаймов. Джоплин старался избегать ассоциаций его пьес с минстрел-шоу или же «песнями негритосов» (coon songs), давая им изысканные названия, такие как «Успокоение» (Solace), «Плакучая ива» (Weeping
“Minstrelsy and Cake Walks”,
Fletcher,
“A Mystery Explained”,
