у него самого.
В это время я сидел в штабе и вместе с Безрукавым проверял и вносил исправления в расписание занятий третьей батареи. Крякин, наверное, пропустил мимо ушей указания начальника штаба полка по особенностям планирования боевой подготовки в связи с предстоящими боевыми стрельбами и теперь, переминаясь с ноги на ногу, высушивал наши замечания. Мне вспомнилось выражение одного начальника, которого можно причислить даже к числу полководцев: «Он так обленился, что перестал пререкаться».
– Товарищ майор, – официальным тоном обратился ко мне Безрукавый, – может быть, отпустим майора Крякина, он, кажется, всё понял…
– Да, вы можете идти, товарищ Карякин, – согласился я. – Все изменения немедленно доведите до руководителей занятий.
– Слушаюсь, – изрядно порозовевший Крякин сгрёб своё расписание со стола и, неуклюже повернувшись кругом, вышел из комнаты.
Зеленцов посмотрел сперва на меня, потом на Безрукавого, похоже, что-то хотел сказать, но раздумал и вышел вслед за Крякиным.
Безрукавый кивнул на закрывшуюся за замполитом дверь и иронически заметил:
– Не иначе, как что-то почуял.
– Возможно, но что именно? Ведь полковник со мной так ни о чём и не говорил.
Вечером, когда я снова предложил Лени посетить «Золотой якорь», девушка спросила:
– Что тебя, Вальтер, так тянет в ресторан?
– Хочется побыть вместе с тобой в непринуждённой обстановке: посидеть наравне со всеми, посмотреть варьете, потанцевать – одним словом, повеселиться. Как у нас говорится: на людей посмотреть, себя показать. Правда, показывать себя мне не следует в целях конспирации. Ведь ко мне нам идти нельзя, к себе ты не приглашаешь…
– Пока я и к тебе не пойду, даже если бы это было возможно, и ко мне рано. Всё это по одной причине: я тебя ещё недостаточно знаю, чтобы полностью довериться. Но сегодня ты храбрее, чем был в театральном ресторане. Почему?
– Ты внушила мне уверенность.
– Мне не хочется в «Золотой якорь». Там я могу встретить кого-нибудь из знакомых, они-то и могут нас разоблачить. Мы ведь с тобой против широкой рекламы?
– Почему они могут нас разоблачить?
– С ними придётся разговаривать не только на вариации обстановки гастштетте, и ты можешь себя выдать даже в таких мелочах, как знание немецкого быта. Кроме того, в «Золотой якорь» иногда заходят офицеры комендатуры, зачем тебе неприятности?
– Но в городе же не один «Золотой якорь»?
– Конечно, можно поехать как-нибудь в загородный ресторан, но это не сегодня.
– Почему не сегодня?
– Туда надо ехать.
– Возьмём такси.
– А обратно?
– Что, там не будет такси?
– Конечно, нет.
– Как же остальные?
– Кто приезжает
