душного дня. Лена семенит впереди всей компании, бросает сумочку у окна и подмигивает бариста. Молодой парень с прической а-ля Эдвард Каллен машет в ответ, как старой знакомой.
Пробежав глазами по ценам, надеюсь, что успею занять место, и никто не заметит, что я ничего не купила. К несчастью, белозубый «Эдвард Каллен» успевает спросить, что же сделать «девушке в очках» – эспрессо, каппучино, латте?
«Хуятте», – крутится на языке. Я смотрю на него, как на врага народа, и быстро отвечаю. – Спасибо, мне нельзя кофе.
– Ах, – Лена подходит ближе с влажными, полными сочувствия глазами. – Я забыла… у тебя же… нет денег, наверное.
Ей известно, кем работает моя мать, не удивительно. Но в искренность я не верю ни секунды. – У меня просто давление высокое. – говорю первое, что приходит в голову. – Мне нельзя кофеин.
– А у нас есть кофе без кофеи..! – радостно сообщает «Эдвард Каллен», но замолкает на последнем слоге, поймав мой убивающий взгляд.
Мы рассаживаемся вокруг высокого деревянного столика, над которым свисают декоративные лампочки, источающие слабый, нежный свет. Лена садится к Эдику на колени и лениво отпивает из сиреневого стаканчика. – В общем, народ, хотела спросить. Видели на днях, что наш маяк светился? – говорит она как бы невзначай, но я чувствую, что ради этого вопроса мы тут и собрались. Мне становится тревожно, хотя видимой причины нет. Так бывает, когда просыпаешься после кошмара и не помнишь, что же именно во сне так напугало.
– Ну? Что, никто не видел? – продолжает Иванцова.
Паша Павликов пожимает плечами. Ира молчит. Вперед подается Тоня-экс-Сплинтер. – Я! Я кажется… Ну, то есть, я не уверена. Но по-моему я что-то такое как-то раз видела! – быстро щебечет она.
Очевидно, это неправда. Просто Тоня хочет снова угодить Лене, но это понимают все, включая саму Лену. – Ага. У тебя окна выходят в другую сторону. Не сочиняй. – обрывает Иванцова, и Тоня, ссутулившись, замолкает.
Я все еще не понимаю, к чему этот разговор, но молчать больше не могу. Наконец, есть подтверждение, что в прошлый вечер у меня была не галлюцинация. – Я видела. Этой ночью.
– Вот! – Лена победно подпрыгивает у Эдика на коленях. – Говорила вам! А Майка там прямо рядом живет, в деревенской части.
– Не зря их позвали, – шепчет Тоня, склонившись к Паше Павликову, но так громко, что я ее слышу. Под столом пинаю Лариона по ноге. Надеюсь, теперь он убедился, что никто здесь не собирался с нами водить дружбу.
– А знаете, что это значит по легенде? – продолжает Иванцова. – Ага. Что придет антихрист. И что же мы видим? К нам приходит эта Нинель. С чего вдруг переводиться в другую школу перед самым ЕГЭ? Переезжать сюда? Наша распрекрасная новенькая – дочь Сатаны.
Несколько человек тихонько прыскают в кулаки. Лена выпрямляется и сдвигает брови к переносице. – Думаете смешно? Ничего смешного. Таких совпадений не бывает.
– Ну, я слышал, что ее папаша бизнесмен и собирается тут что-то строить, –
