призвал всех крысоловов королевства, пообещав щедрое вознаграждение. Мы трудились день и ночь, расставляли ловушки, рассыпали яд, ловили сетями, давили их вилами, лопатами, душили руками…
Он замолчал, плотно сжав челюсти и Мариголь услышала, как скрипнули его зубы. Встряхнул головой.
– Адская была работка. Ребята возвращались со смены в крови… в своей и крысиной. Вот, – крысолов указал на алеющий шрам, обезобразивший его щеку, – в подвале одного дома, крыса внезапно выскочила из-за угла. Я не успел увернуться… здоровенная такая, жирная тварь… стремглав вскарабкалась по штанине и прыгнула на лицо, вцепившись зубами в щеку. Я сжал ее мохнатое тело, давил и выкручивал изо всех сил. Удалось оторвать ее от себя… вместе с куском щеки…
Он зло усмехнулся:
– Задушил ее… но даже извиваясь в предсмертных конвульсиях, она не выпустила свою добычу – мой ошметок щеки… ее глаза вылезли из орбит, смотрели прямо на меня и застыли… но мне показалось, в последний момент перед смертью, в них мелькнула… насмешка… и… какое-то знание.
– Знание? – Мариголь передернуло.
– Да… не знаю… наверное. Но крысы, – казалось Дигару сложно продолжать, – они стали другими. Мне кажется… это уже не совсем крысы.
Он отломил ломоть хлеба, неторопливо задумчиво сжевал.
– Нам ничего не удалось сделать в городе. Все впустую. Грызунов оказалось слишком много, они стали умнее, научились избегать ловушки, не трогали яд. Мы работали около месяца, нам помогала армия. И когда, – крысолов замолк, нахмурился, – когда крысы стали открыто нападать стаями… многие мои товарищи были загрызены насмерть… началась паника.
Дигар недобро усмехнулся:
– Мы бежали из города. Крысы остались.
Наступило молчание. Мариголь была потрясена. И в тоже время пыталась что-то мучительно вспомнить. Дигар… Его имя Дигар. Ну конечно! Он долгое время был придворным крысоловом, жил в почете и уважении. Про него слагали легенды. Бесстрашный Дигар, гроза крыс. Неужели это и есть тот Дигар? Сейчас она видела только сгорбленного мужчину с потухшим взглядом, с припухшей физиономией запойного пьяницы, неряшливого, напуганного, сломленного.
– Дигар, – осторожно начала Мариголь, – я знаю, ты был придворным крысоловом. И… – она покрутила в руках чашку, подыскивая слова, – поговаривали, что у тебя есть необычная флейта, с помощью которой ты не раз уводил полчища крыс из города. Или… все это домыслы?
Дигар хмыкнул. Оскалился. Запустил руку в огромный карман пестрой рубахи.
– Эта, что ли? – и извлек маленькую короткую флейту из темного дерева. Когда-то она была покрыта лаком, но теперь лак почти полностью сошел.
Маленькая флейта лежала в его огромной ручище, хрупкая, невзрачная, совсем не похожая на магический инструмент. Да и сложно было представить, что этот человек с толстыми негнущимися пальцами способен извлекать звуки из такого миниатюрного инструмента.
– Да,
