поднялась в библиотеку. Стеллажи с книгами до самого потолка занимали три стены небольшой комнаты. Тяжело прощаться с молчаливыми друзьями в истертых кожаных переплетах. Сколько вечеров она проводила в их обществе, уносясь в волшебный мир книг. Кончиками пальцев она ласкала пыльные переплеты, перешептывалась с ними, бормотала слова благодарности, прикасалась лбом, пытаясь впитать, запомнить, унести с собой сокровенное знание.
Что будет с ее замком? Поселятся здесь зеленолицые? Вернется ли она? Слезы душили ее.
Быстро сбежала в спальню. Скинув длинную тунику, натянула коричневые облегающие брюки и просторную льняную рубаху. Сверху надела свой любимый, шитый золотом зеленый кафтан, а на ноги высокие черные сапоги для верховой езды. На мгновенье застыла перед зеркалом, пару раз провела гребнем по густым рыжим волосам. И показав язык своему отражению, щелкнула каблуком.
Взвалив на плечи баул, вышла на улицу. Было раннее утро. Казалось, воздух застыл, будто умер, – ни малейшего дуновения ветерка, только отвратный запах плесени и гнили.
«Мой мир гниет» – зло подумала Мариголь, направляясь к конюшне. Деревня стояла тихая, не жилая. Неужели все ушли? Вдали заметила Валду, и срывающимся голосом окликнула старуху.
Та подошла, ковыляя, опираясь на палку, тяжело дыша, будто смрад, разлитый в воздухе, душил ее.
– Все уехали?
– Осталось несколько стариков. Некуда нам идти, – Валда моргнула слезящимися глазами.
– Послушай, – Мариголь достала связку ключей, – это от замка. Вы можете жить там. Провизии хватит надолго. Все лучше, чем в ваших хижинах. А я в Ромерунг… к Валентину.
Валда взяла тяжелую связку, поклонилась.
В порыве безотчетной нежности девушка вдруг кинулась к старухе, прижала ее хрупкое тельце к себе, отстранилась, и посмотрела ей в глаза.
– Ничего, авось обойдется… – прошамкала Валда, – не забывай, ургол можно противостоять. Не бойся их. Твой страх делает тебя слабой.
И зашаркала прочь.
Ласточка дрожала, когда Мариголь седлала ее и прикручивала к седлу баул.
И когда лошадь пустилась рысью, а потом перешла на галоп, Мариголь, приподнимаясь в седле, на мгновенье обернулась на свой замок. Казалось, он тает в зеленовато-сизой дымке. Больше она не оглядывалась.
Глава 2
Дорога, окруженная с двух сторон лесом, была почти пустынна. Зарядил мелкий противный дождь. Изредка попадались нагруженные домашним скарбом телеги, с клетками набитыми притихшими, жавшимися друг к другу курами. За некоторым повозками нехотя волочились привязанные коровы и козы. А собаки бежали, низко пригнув голову, вздыбив шерсть и скаля клыки.
Люди приветствовали Мариголь едва заметным кивком. Они ехали молча, опустив глаза в мокрую, размытую землю. Угрюмые, потемневшие лица. Казалось
