style="font-size:15px;"> – То-то. Ты если чего обращайся. Меня в округе любой знает, плотник я известный. Лариком все кличут, так короче и удобней, – дед присел на бревнышко и стал потирать ногу, – заныла проклятая. На прошлой германской, под артобстрел попал и зацепило. Теперь перед дождем ныть начинает. Так, что с немцем у меня счеты давние.
– Какой дождь, на небе ни облачка?
– Не сегодня. Завтра будет, где-то к полудню. Моя нога лучше всяких барометров. Сто процентов дождь будет.
Появилась Маша с сумкой и все, наконец, пошли стираться. На источнике она накинула на себя появившийся ниоткуда сатиновый халат черного цвета и под ним сняла с себя белье. Фигура у женщины было красивая, дама помнила свои совсем недавние выходы на пляж и неспокойные взгляды мужчин. Несколько непропорциональная длина ног немного портили ее стан. Но остальное, с небольшой сноской на возраст, было близко к идеалу. Мария достала из сумки веревку, натянула ее, привязав концы к небольшим деревцам, каким-то образом, проросшим в каменистой почве.
– Сначала стираю я, – сказала Селезнева, – потом мыло даю вам.
Минут через пятьдесят все женское белье уже висело на веревке. Парни отошли от Марии подальше, где стали стирать рубахи и трусы. Потом они послали нагого Сенина повесить постиранное на веревку. Юнец приближался к Маше, чуть сгорбившись и прикрывая мокрыми трусами причинное место. Прежде чем развесить вещи Юрий сказал:
– Тетя Маша, отвернитесь, пожалуйста, я пока раздетый.
Селезнева, сдерживая смех, ответила:
– Я, Юра, не гляжу. Вешай спокойно.
Пока белье сохло, мужчины решил искупаться. Маша тайком любовалась телами своих новых знакомых. Ее взор притягивали литые мышцы Тропинина, который до недавнего времени серьезно занимался боксом, молодое, подкаченное тело Поликарпа и невзрачный сухопарый деревенский паренек тоже имел свою молодую привлекательность. Валерий с Поликарпом были похожи, их можно было посчитать братьями. Оба белокурые, с приятными еще пока незлыми лицами. Ростом чуть выше ста семидесяти сантиметров, что по тем временам считалось выше среднего. Только у Ковригина был неестественно глубокий синий цвет глаз. Искупавшись, ребята прилегли на подогретые солнцем камни.
– А как ты, Юрок, в окружение попал? – спросил приятеля Валерка.
– Да я не знаю. Был в боевом охранении склада вооружения и боеприпасов небольшого укрепрайона близ трассы Клинцы – Брянск. Там у дороги два законсервированных ДОТ3а, а поодаль замаскированный склад. Сначала исчезла связь, но когда сухпай кончился, а провизию, который день не везли, пошел узнавать к дороге. Увидел на трассе армаду немецких танков, многочисленные автомашины с пехотой и прочее. Принял решение – смыться.
– Этот склад отсюда, сколько километров? – заинтересовался Карп.
– Верст восемьдесят будет.
– Дорогу назад отыщешь?
– Думаю, запомнил.
– А когда шел, много немца встречал?
– Вообще не встречал. Но я шел лесом.
Наступила
