style="font-size:15px;"> – Здравия желаем, товарищ капитан!
– Ура! – воскликнул Вошканюк
– Не надо «ура», мы не на митинге. Садитесь! – разрешил капитан.
2
Порывшись, какое—то время в бумагах, капитан поднял голову и стал рассматривать каждого активиста в отдельности, будто видел их впервые. Когда очередь дошла до Вошканюка, тот весь задрожал, потом вскочил и отчеканил:
– Я гражданин Союза Советских Сосистических Республик Андрей Вошканюк.
– Не надо рапортовать, я ведь вас никого не вызываю, – мягче сказал капитан.
– Слушаюсь: не надо лапортовать, я есть гражданин сосистических…
– Тише ты, дурак! – щелчком наградил его горбун в область затылка.
Вошканюк начал дрожать, а потом заплакал. Пьяные слезы градом лились на его грязные руки с не стриженными ногтями.
– У вас такой сверлящий взгляд, товарищ капитан, как у самого Сталина, просто невозможно выдержать. А на мои слезы не обращайте вынимания, это слезы радости, товарищ кипитан. Когда вы ходите в своих кованых сапогах, они так мудро поскрипывают, а широкий ремень с кобурой постукивает… так мудро, так…
– Дурак: не ремень стучит, а кованые сапоги, а скрип издает ремень и это есть коммунихтический скрип, – сказал горбун.
– Не говорите глупости, – произнес капитан. – Я недостоин, чтобы меня сравнивали с вождем народов. Садитесь, гражданин Вошканюк. Мы собрались… Я собрал вас, товарищи, откровенно говоря, чтобы еще раз на вас посмотреть… очень внимательно, и задать вам прямой вопрос: хотите ли вы быть активистами нашей коммунистической партии, сможете ли справиться с возложенными на вас обязанностями, не подведете ли меня и партию? Скажите честно, не кривите душой.
– Хочем, хочем, не подведем. Сможем справиться, только ваше доверие нам нужно, остальное берем под свою ответственность, – от имени всех сказал горбун.
– Поклянитесь!
– Клянусь Сосистчеким осударством и матерью, которая меня родила у тяжелых муках, в хлеву среди чужих коров, ена так ревела, что собаки начали выть! Жизни не пожалеем для торжества коммунизьмы, – выпалил Вошканюк.
Капитан только улыбнулся, значит, ему клятва понравилась. Подбодренные активисты по очереди давали клятву, но такой яркой, эмоциональной клятвы как у Вошканюка, ни у кого не было.
– Ну, что ж! Клятву вашу принимаю, а теперь давайте за работу, как говорится. И хватит к попам ходить. Товарищ Помещуляк и товарищ Сойма в церковь ходили, речь там держали, а толку – кот наплакал. Мне могут сделать серьезное замечание, и даже предупреждение за то, что мы тут сидим, руки в брюки. Мы сидим здесь уже вторую неделю, а результатов никаких. Разве что пьяная драка, в которой участвовал наш председатель, товарищ Сойма. Это, кстати, известно всему округу. Мне дано указание отстранить вас от должности, товарищ Сойма, и временно
