аплодисменты.
– Посмотрим, – сказал капитан. – Но вот председатель уже подводит. Я просил его составить список потенциальных врагов советской власти, а лучше сказать, врагов народа, а он еще ничего не сделал. Надо же начинать эту работу, иначе для чего мы здесь сидим? Мне никто не поверит, что в селе, как и в других селах, нет врагов. Чем больше успехов в социалистическом строительстве, тем больше врагов. Так мудро выразился великий Сталин.
– Разве? – удивился горбун. – Но если сам товарищ Сталин так сказал, значит, так оно и есть. Я бы еще добавил: сколько домов столько и врагов.
– А ты как думал? – сказал Вошканюк. – Но, нет проблем товарищ капитан, я накарябаю вам 50 фамилий врагов народа, только поручите это мне. Ап – ап —чхи!
Вошканюк не носил носового платка, поэтому брызги разлетелись по столу, на гостей, в том числе и на капитана.
– Ну и свинья же ты, Вошка, – сказал горбун. – Мог бы хоть ворот рубахи поднять.
– Я, брат, чихаю с революционным размахом. Натура такая, что поделаешь, – сказал Андрей.
Капитан, ошарашенный чиханием с революционным размахом, ушел в свою комнату, разделся и лег на кровать. Комната была жарко натоплена, окна завешаны солдатскими одеялами, в печке пылал огонь, кирпич нагревался до красноты и выдавал тепло с коммунистическим размахом. Капитан закрыл глаза, но сон к нему не шел: слишком все было хорошо после Балтимора. Тепло, как в парилке. Да и люди другие. Они не шибко грамотные и чистоплотные, но наивные и добрые, готовы пятки лизать, только прикажи им. Не то, что эти предатели Родины.
А мудро сказал товарищ Сталин по поводу возрастания количества врагов по мере развития социализма. Значит, мы никогда без работы не останемся. Интересно, в каком томе это мудрое изречение? В десятом, одиннадцатом? У него – всего тринадцать томов, а у Ленина 50. С ума сойти. Зато Сталин понятнее, логичнее, а у Ленина сплошной мрак, ничего понять нельзя. Все говорят об этом. Про себя, правда. Но, возможно, мы не доросли до понимания ленинских талмудов, вернее, трудов, ведь профессора в восторге. Диссертация за диссертацией так и вылупливаются, или растут как грибы после дождя.
Он поднялся с кровати, ступил босыми ногами на строганную гладкую доску из дерева хвойных пород, которая все еще пахла, и в темноте хоть глаз коли, медленно побрел к окну, приоткрыл занавеску, чтобы посмотреть на окружающий мир, а заодно убедиться, что к дому никто не подкрадывается.
Ночь была тихая, звездная, нигде ни души. И активисты разошлись: их прогнал горбун, как только ушел он, капитан. Фокин вернулся и забрался в кровать под одеяло. Еще всякие мысли будоражили его умную голову. Это и незаконченный трактат о светлом будущем, и предстоящая борьба с врагами народа, и радостное состояние одиночества (наконец, хоть и ненадолго, правда, он освободился от своей Беллы Борисовны, так надоевший ему за все эти годы). Об анонимном сообщении товарищу Берии по поводу умышленной задержки с внедрением
