а, мистер Я Хочу Всё Знать?
– Это имеет отношение к делу?
– Разумеется, – прищурив глаза, медленно произнес мужчина.
– Софи, – встрял отец, подсаживаясь ко мне, – если тебе что-то известно, все, что угодно, любая мелочь, лучше скажи нам это. Для нас всех так будет лучше.
Я почувствовала, что краснею, и опустила глаза в пол.
Черт, папа!
Солгать полицейскому, пусть и главному, или матери – это одно, а вот отцу… Я сглотнула.
– Мне ничего не известно, – сказала я наконец, не глядя в глаза отцу. – Я ничего не знаю… ни его номер телефона, ни адрес, мне неизвестно ничего, – ответила я, почти ощущая, как исписанный рукой мужчины чек с его адресом в одну секунду прибавил в весе пару сотен фунтов, отягощая карман куртки лживым свидетельствованием.
– Отлично. Так я и думал, – Джек повернулся к моей матери. – Я узнал всё, что было необходимо. Составлением рапорта я займусь уже завтра. Если Софи захочет с вами поделиться, – он с легкой улыбкой взглянул на меня, – я уверен, она посвятит вас во все подробности сегодняшнего дня.
И мужчина, попрощавшись, вышел из гостиной. Хлопнула входная дверь, и комната погрузилась в тяжелую тишину.
Пережитый стресс утроил мой аппетит. Не чувствуя вкуса, я проглатывала кусок за куском, запивала всю эту мешанину приторно-сладким чаем и чувствовала себя такой уставшей, просто ужасно вымотанной.
– Итак… – мать уже отошла от шока. Ее ноздри раздувались, в глазах пылал чистый огонь, в руке, точно снаряд, готовый в любое мгновение выстрелить, зажат желтый карандаш, которым она до моего прихода марала безжалостно измятые листы бумаги.
Она встала передо мной, уперев руки в бока. Вкрадчивый, по-змеиному шипящий голос пополз по гостиной.
– Ита-ак. Рассказывай… дорогуша, – мать выплюнула мне это слово в лицо так, словно долгое время сдерживала в кровоточащих деснах свой змеиный яд.
– По правде говоря, у меня нет желания что-либо говорить сейчас, – ответила я, стряхивая крошки с колен и демонстративно позевывая.
– Нет, Соф, довольно! – карандаш полетел куда-то за диван. – Хватит с меня этого позора, что был здесь сейчас. Говори живо, где ты была.
Я устало подняла на нее глаза.
– Последнее, что я видела – это как здоровенный верзила хватает тебя за задницу, словно обезумевший зверь, и насильно заталкивает в машину. Соф, да меня чуть удар не хватил!
Я перевела взгляд к открытому настежь окну – небо было уже совсем черное, с улицы не доносилось ни звука, будто весь мир уснул под угольным, в белых крапинках, покрывалом.
– Ты позволила себе… А это что такое?! – она совершенно обезумевшим взглядом впилась в надетую на мне кожаную куртку.
– Это его, да?? Того ушлепка? – взвизгнула женщина, потом вдруг протянула ко мне руки и стала яростно срывать с меня черную косуху.
– Прекрати! Ты что, спятила? – вскричала я, вскакивая с дивана и вырываясь из цепких пальцев.
– Ну всё, хватит. – Отец встал между нами.
