разнообразной снедью – ни дать ни взять, скатерть-самобранка, – и наконец осоловел и откинулся, оглядывая застолье.
Подружки невесты сконцентрировались от него наискосок, их было немного; обведя их взглядом, он выбрал одну, более-менее, и стал откровенно разглядывать. И чем дольше разглядывал, тем больше она ему нравилась. Особенно, когда, встретившись с его взглядом, прятала глаза и скромно краснела.
Свадьба уже гуляла вовсю.
Фёдор Никитич громко рассказывал соседям о своих замечательных детях и их чудесных друзьях, соседка слева ощутимо наваливалась на Глеба раскалённым бюстом, и он вынужден был крениться к Фёдору Никитичу, слушать и кивать в знак подтверждения. И всё время старался не упускать из виду подружку невесты, а когда убедился, что взглядами они уже навязали узелков, вполне достаточных для знакомства, потревожил и отца Павлика, и соседку, выбрался из-за стола и, оттягивая мокрую от пота в том месте, где прижималась соседка, рубашку, вышел на крыльцо.
Глубоко вдохнув весенний влажный воздух, подумал: правильно сделал, что приехал.
Вышел Павлик, также глубоко вдохнул, развёл руками.
– Славно… Как тебе?
– Хорошо, – благодушно откликнулся Глеб. – Ты молоток, что не оставил меня в скучном, грязном городе.
– Ну ты даёшь. – Павлик пьяненько улыбнулся, похоже, он не пропускал, как обычно это делал, тосты, а на спиртное он был слаб. – Нет, город лучше, ты просто не жил в деревне. Поживи… А что, оставайся у нас, в моей комнате вот и живи.
Он качнулся, и Глеб поддержал его:
– Предложение заманчивое… Слушай, а что за девушка напротив меня сидит?
– Девушка? Какая? Их много. По статистике, десять – на девять парней…
– Это точно, – не стал возражать Глеб, сознавая бессмысленность подобного вопроса. – Пошли, а то потеряют.
Подтолкнул Пашу в спину и тут же отступил, пропуская раскрасневшуюся, стремительную, ту, с которой переглядывался.
– Здрасьте, – бросила она, глядя снизу вверх на покачивающегося Павлика, и он замер, удивлённо вглядываясь и припоминая:
– Зойка?.. Ты, что ли?
– Я, – смешливо сузила глаза, стояла, маня широкими бёдрами, Глеб даже заволновался: а вдруг Павлик изменит. Но тот был верен Наташке.
– Молодец, выросла, – поощрил он, исчезая в полумраке коридора.
– Вот такой у меня друг, – поторопился перехватить инициативу Глеб. – Старший инженер. Начальник, к тому же влюблённый. – Расставил точки над и, чтобы у Зойки не было сомнений. – А меня зовут Глеб, и я не начальник и не влюблённый ни в кого.
– Так уж и не влюблённые, – жеманно отозвалась та и застыла, прижавшись остренькими лопатками к косяку. – Как ни городской, так обязательно свободный.
– Зоечка, клянусь. Хочешь, на колени встану…
Глеб подогнул ногу.
– Да ладно уж.
Она
