дружески обнявшись с наукой и философией, – литература убийственная и самоубийственная»[121].
Детективная новелла, наиболее значимое по своим последствиям техническое достижение По, принадлежала литературе, отвечавшей постулату Бодлера. Ее анализ – часть анализа творчества самого Бодлера, пусть он и не писал подобных историй. В виде disjecta membra [лат. разрозненных частей] «Цветам зла» известны три их решающих элемента: жертва и место преступления («Une martyre» [«Разрушение»]), убийца («Le vin de l'assassin» [«Хмель убийцы»!], толпа («Le crépuscule du soir» [«Вечерние сумерки»]). Отсутствует четвертый элемент, позволяющий разуму проникнуть в эту заряженную аффектами атмосферу. Бодлер не писал детективных новелл, потому что по структуре его инстинктов самоотождествление с детективом для него было невозможно. Расчет, конструктивный момент находился для него на стороне асоциального начала. Оно полностью погружено в жестокость. Бодлер был слишком хорошим читателем де Сада[122], чтобы стать конкурентом По[123].
Изначальное социальное содержание детективной новеллы – исчезновение следов индивида в толпе большого города. Подробно этим мотивом По занимается в «Тайне Мари Роже», самой большой по объему из своих детективных новелл. Одновременно же эта история оказывается примером того, как используется журналистская информация для раскрытия преступлений. Созданный По детектив, шевалье Дюпен, действует не только на основании увиденного им, но и при помощи газетных сообщений. Критический анализ газетной информации становится несущей конструкцией повествования. В частности, необходимо установить время совершения преступления. Одна из газет, «Commerciel», полагает, что жертва, Мари Роже, была убита сразу же после того, как покинула дом своей матери.
«„Невозможно предположить, – настаивает газета, – чтобы кто-нибудь, столь известный публике, как эта молодая особа, мог пройти незамеченным три квартала“. Такую мысль мог высказать лишь мужчина, коренной парижанин, видный член общества, который, как правило, ходит только по определенным улицам в деловой части города. <…> Он проходит туда и обратно в определенные часы, и его маршрут пролегает по улицам, где ему на каждом шагу встречаются люди, интересующиеся им из-за общности их занятий. Мари же в своих прогулках вряд ли придерживалась какого-либо определенного маршрута. А в данном случае наиболее вероятным будет предположение, что она избрала путь, как можно более отличающийся от обычных. Сопоставление, которое, как мы подозреваем, подразумевала „Commerciel“, оказалось бы справедливым, только если бы два сопоставляемых индивида прошли через весь город. В этом случае, при условии равной обширности круга их знакомств, были бы равны и их шансы на равное число встреч со знающими их людьми. Я же считаю не только возможным, но и гораздо более вероятным, что Мари могла в любое заданное время проследовать по какому-либо из многочисленных путей, соединяющих ее жилище и жилище ее тетки, не встретив ни единого человека, который был бы ей известен или
II. P. 424.
Де Сад, Донатьен Альфонс Франсуа (1740–1814) – французский писатель, философ и политический деятель, автор многочисленных произведений, проповедующих разрушительный культ абсолютной свободы индивида, духовной, моральной и телесной.
«Для объяснения зла следует всегда обращаться <…> к Саду» (II. Р. 694).
