тем же. Она дала Элизабет пять фунтов и велела потратить их с умом.
На вокзале Юстон Вайолет осмотрелась в поисках женщин среднего возраста и респектабельного вида, которым можно было бы доверить девочку. Требовалось найти кого-нибудь, кто путешествует в одиночку, иначе женщина могла бы заболтаться со спутниками и забыть про подопечную. Несколько попыток оказались неудачными. Одна женщина ехала только до Кру, другая ждала своего друга, третья кашляла так, что Элизабет наверняка подхватила бы от нее какую-нибудь заразу. Наконец Вайолет остановила свой выбор на женщине с палочкой, предложив ей услуги Элизабет в качестве посыльной и помощницы с багажом. Довольная такими условиями, женщина пообещала доставить Элизабет в руки молодого человека по имени Шон О’Коннор на пристани в Дун-Лэаре. Женщина устроилась в уголочке, сказав, что не будет мешать прощанию с родителями.
Мама чмокнула Элизабет в щечку и велела быть хорошей девочкой, чтобы не доставлять миссис О’Коннор лишних хлопот. Отец сухо попрощался. Элизабет посмотрела на него снизу вверх.
– До свидания, папа, – совсем по-взрослому произнесла она.
Отец наклонился, обнял ее и долго держал в объятиях. Элизабет вцепилась в него, обхватив руками за шею, но, посмотрев на мать, заметила первые признаки нетерпения и разжала руки.
– Пиши нам почаще и подробно рассказывай, как живешь, – сказал отец.
– Да, но не вздумай просить у Эйлин бумагу и марки, они денег стоят.
– У меня есть деньги! Целых пять фунтов! – воскликнула Элизабет.
– Тише! Не кричи на всю станцию! Так и ограбить могут, – предупредила Вайолет.
Лицо Элизабет снова пошло белыми и красными пятнами, сердце застучало, и тут она услышала, как хлопнули двери поезда.
– Все будет хорошо! – воскликнула она.
– Умница, – ответила мама.
– Не плачь, ты ведь уже большая девочка, – сказал отец.
По щекам Элизабет скатились слезы.
– Она и не думала плакать, пока ты не напомнил! – упрекнула Вайолет. – Смотри, до чего ты ее довел!
Поезд тронулся, и среди толпы машущих на перроне людей мама с папой оставались неподвижны, словно статуи. Элизабет тряхнула головой, смахивая слезы, и, когда в глазах прояснилось, увидела, как родители стоят, крепко прижимая локти к бокам, словно боятся прикоснуться друг к другу.
Глава 2
Донал хотел знать, что произошло с братьями и сестрами Элизабет: их всех убили?
– Не болтай глупостей! – заявила Пегги. – Никого не убили.
– Тогда где же они? Почему не приедут?
Донал чувствовал себя обделенным, потому что Эшлинг решительно присвоила себе все права на гостью: только и слышно «моей подруге Элизабет это не понравится» и «когда приедет моя подруга Элизабет». Донал надеялся, что есть еще тайный запас братьев и сестер, которых можно забрать себе.
– Она
