Теперь воспоминания о ней вызывали такую же ностальгию, как у других советская натуральная колбаса по рубль двадцать. Когда падало и ломалось что-то уж очень для него ценное, Сергей впадал в философские размышления о том, «зачем надо было заводить ребенка от этой стервы», да еще в семнадцать лет? Тогда был нешуточный «скандал с пузом в одиннадцатом “А”», но родители, как водится в таких ситуациях, все замяли. Сергей решил, что отец ему изощренно отомстил, погнав в загс в восемнадцатый день рождения.
«Вообще мозгов нет», – думал Сергей под марш Мендельсона о некогда любимой девушке.
– Ты же хотел чаще видеться с Пуней, – с ехидной улыбкой говорила теперь бывшая дорогая и любимая.
Она находила массу поводов, чтобы оставить сына бывшему благоверному. Сама же отправлялась на поиски приключений в жаркие страны. Один гид-египтянин на протяжении месяца закидывал ее любовными посланиями, пока «жемчужина его души» не созрела для оплаты перелета из Каира. Тогда он явился собственной персоной в ее московскую квартиру, «драгоценную раковину жемчужины его души», и предложил руку и сердце, правда, с оговоркой. Чтобы их счастливая семейная жизнь сложилась, нужен дом под пальмами, да не просто дом, а «достойный жемчужины души». Одна заминка – на постройку дома не хватает совсем чуть-чуть денег.
С Пуней они не сошлись характерами, что стало ясно после первой бессонной ночи под одной крышей. Мальчик прозвал маминого «брутального мачо» дядя Верблюд. Он не имел в виду ничего плохого и, как модно говорить, неполиткорректного. Просто пылкий арабский влюбленный в ту ночь перетрудился с тостами за долгое семейное счастье, и все утро из ванной комнаты неслись громкие звуки, напоминавшие Пуне о раздразненном верблюде из детского парка развлечений. Мальчик не понимал, почему после таких сравнений дядя начинал кричать что-то на странном языке и брызгать слюной.
– Но он же совсем как тот верблюд, – убеждал Пуня мать.
Но та была занята перепиской с любимым «мачо». С необходимой суммой он вернулся на берега Нила, но теперь сообщал, что будущий дом, созданный по проекту виллы Клеопатры, потребовал новых неожиданных вложений для покупки редких стройматериалов, которые использовали зодчие царицы. В следующий раз он написал, что при копке котлована под фундамент открылись остатки легендарного дворца Рамсеса Великого, и поэтому нужно «еще немножко денег» на покупку соседнего участка, куда вынужденно переносится их «обитель вечной любви». Женщина уже видела во снах их чудесное любовное гнездышко, а тут какой-то фараон со своим разваленным дворцом наглым образом вторгался в ее личную жизнь, которая вот-вот должна была превратиться в настоящую восточную сказку.
Полная решимости разобраться и, если надо, стереть все следы злополучного фараонова дворца, женщина заказала билет на ближайший рейс. Оставив Пуню у отцовского дома наедине с огромным забитым
