собрал сумку. По такому случаю соседка Клара купила для своих кошек дорогой колбасы, а себе дешевых конфет. Она надеялась, что никогда больше не увидит этого «маленького гнусного собачника».
Детский дом и вправду чем-то походил на лагерь для несовершеннолетних узников. Там постоянно на кого-то кричали, и кто-то у кого-то отбирал поломанные игрушки за неимением целых. Не то чтобы тот детский дом отличался особенной запущенностью. Просто детская любознательность призывала все новое разобрать по частям, ну, а собирать снова было уже не столь интересно. Персонал же списывал все на трудных детей, воспитатели были уверены, что к ним попадают только такие. Еще была уверенность, что эти дети не приучены к заботе и совсем ее не ценят, из чего следовало: «Пусть играют тем, что есть, новое все равно сломают».
Иногда воспитанники кричали от скуки, чтобы позлить воспитателей. Даже получить оплеуху было гораздо интереснее, чем просто сидеть и пялиться в стену, как Геня-дурак. Он сидел на своей кровати, перебирая какие-то палочки, на сами палочки не глядя. Даже когда его пихали или шлепали, Геня никак не реагировал, продолжая таращиться на стену. Если палочки у него отбирали, он начинал перебирать собственные пальцы. Другим детям это быстро надоедало, и они оставляли несчастного в покое. Геню побили только однажды, когда за ним приехали приемные бельгийские родители. К папе с мамой хотели все и очень завидовали везению Гени, который даже улыбнуться умиленным родителям не мог. Драки из-за сломанных игрушек прекратились, и все они полетели вслед Гене. Приемные родители еле отбили мальчика у толпы детей, кричавших:
– Лучше меня возьмите, возьмите меня, я буду хорошим!.. А он – дурак!..
Саша только вздыхал, наблюдая такую сцену, и его сочли за второго Геню. Впрочем, он был «слишком большим», чтобы можно было забросать игрушками. Ему тихо завидовали, как Гене, его побаивались, как «дурака», от которого можно всего ожидать, и, конечно, с ним не общались.
В детдоме Саша долго не задержался. В свою сумку он предусмотрительно положил ключи. Стащив по пути несколько сладких булочек, он вернулся в свое изменившееся жилище. Здесь было много незнакомых вещей, а в холодильнике много еды. Все шло гладко, Саша даже принял ванну с ароматическим маслом, которое приметил, когда мыл руки. Но вскоре пришли какие-то люди и устроили нешуточный скандал. Женщина громко кричала и топала ногами:
– Он вылил весь мой иланг-иланг!
Мужчина без лишних слов отходил Сашу ремнем, а потом им же связал парню руки. Примчавшийся Денис лебезил перед новыми жильцами, непрестанно повторяя:
– Больше такого не повторится. Обещаю!
Свои заверения он подкреплял подзатыльниками, которые младший брат стойко сносил. Саша даже пытался вставить, что это его квартира, и тогда подзатыльники становились сильнее. В конце концов, Денис столкнул его с лестницы и вернулся к квартирантам
