старик для неё – уж, право, смешно!» – «Так и что, что сорокалетний? – отвечал Жадов. – Кто-то и позже меня сватается и ничего! Что же с того, что ей семнадцать? Самое лучшее время! Лучший возраст!» – «Ну, полно, не оскверняй её чести». – «Да чем же я её оскверняю? Наша разница не так уж велика!» – «Да зачем же тебе это, я всё не пойму. За ней и приданого нет. А если же ты думаешь, что выйти за господина Жадова это большая честь, то ты уж, брат, ошибаешься. Честь эта самая обыкновенная». Эти слова Жадов не воспринял как оскорбление: он знал, что Верещагину всё равно, что говорить, – лишь бы говорить; поэтому нередко в речах его слышались самые скверные, но в то же время самые откровенные словечки, которые, однако, создают о человеке, который их сказал, дурное, но самое верное впечатление.
Почти всё время Варя проводила со своим женихом, и расставались они только вечером, когда каждый расходился по своим комнатам. Оставшись наедине, Варя, лёжа уже в своей кровати, вспоминала все события минувшего дня и умилялась.
В другой квартире навзничь лежал Александр и уныло рассматривал потолок. Уж чёрт знает, что он там пытался разглядеть и найти и о чём думал он в эти минуты. Однако за день до свадьбы Сухарёва он стал всё больше сомневаться, хочет ли жениться сам.
На самой же свадьбе было изобилие гостей. Жадов внимательно всех оглядывал и, как обычно, что-то бурчал. Верещагин оборачивался ко всем подряд и заводил лёгкие и совершенно бессмысленные разговоры. Варя всё время находилась подле Александра, который уже успел представить её Сухарёву. Пару слов о новоиспеченном женихе. Человек он был высокий, худощавый, белокурый, одевался всегда по моде, как и подобает графскому сыну. Лет ему было двадцать восемь, и с Александром тот познакомился совсем в юношестве, когда отцы их по старой дружбе часто навещали друг друга. К слову, отец и мать его, разумеется, тоже присутствовали на свадьбе, но читателю совсем ни к чему знать о подробностях их жизни. Лучше будет рассказать о невесте – княжне Екатерине Золотцевой. Девушка совсем юная: лет девятнадцати. Невысокая, светлая, стройная, с приятными чертами лица. Поначалу молодые люди не очень полюбились друг другу, однако с самого начала все понимали, что женитьба была бы для всех сторон выгодным делом: Золотцевы выдали бы свою дочь за достойного графа, а Сухарёвы получили бы большое приданое. Так и было сделано. Когда же свадьба стала вопросом решённым, молодые люди притерпелись друг к другу и даже мнимое чувство любви возникло между ними. А, как известно, такие браки не могут быть счастливыми, а если и могут, то счастье в них тоже будет лишь мнимым.
Сухарёв увлечённо рассказывал Александру все подробности своего знакомства с Золотцевой. Рассказал, как дело дошло до венчания. Так Ветринского охватило представление о своей будущей супружеской жизни. Мороз пробежал по его телу, сердце налилось испугом и отвращением. – «Свадьба… Нет – противно! И люди эти – противны…»
Уже вечером, по обыкновению своему, Варя лежала на кровати и думала: как же хорошо будет, когда и она выйдет замуж!
