отвлеклась от раздумий и, что есть силы, потянула нож на себя. В одно мгновение случилось две вещи: лезвие вышло из ствола, и Горын очнулся. С диким ревом.
Словно обезумевший зверь, навь кинулся на девочку, наваливаясь на нее всем весом и прижимая к земле. Глаза его были еще страшнее, чем до этого – зрачки расширились настолько, что казались непроглядно-черными, а оскаленные клыки грозились впиться в девичью шею и разорвать ее. В какой-то момент Василисе так и показалось. Змей приблизился к ней и жадно втянул воздух носом, явно принюхиваясь и опаляя кожу девочки горячим дыханием.
«Коли пламенем дыхнет – помру ведь…».
Но раненый навь просто отступил, молча сев напротив девочки, сверля глазами пустоту. Стоило ей попробовать встать, как он начинал шипеть, словно змея.
– Не бойся. Он просто не хочет, чтобы ты уходила, – пояснил Кощей, который теперь выглядел так же, как и до боя. Чернокнижник присел рядом с мечником и взял в руки пронзенную косу, пристально вглядываясь в рану. Горын едва оскалился, урча как рассерженный кот.
– Не шипи, – чернокнижник зажал рану меж узких ладоней и зашептал на навьем наречии. Василиса знала лишь некоторые слова из их чудного языка, но здесь их не было. В основном это были ругательства, которые дворовые дети ловко вплетали в обычную речь, чтобы от взрослых поменьше прилетало. Сейчас же речь навьего чернокнижника казалась девочке плавной и мелодичной, словно песня. Кощей закончил нашептывать, и меж его ладоней на мгновение вспыхнул золотой свет, а затем Горын глубоко и шумно вздохнул.
– Полегчало? – спросил чернокнижник, поднимаясь на ноги. Мечник мотал головой, сдавливая ладонями виски и пытаясь проморгаться, потому что расширенные зрачки не сразу вернулись в нормальное состояние.
– Твою мать, я что, головой приложился? – прохрипел змей, пытаясь сфокусировать зрение, – Тебе б Костик у сестрицы подучиться, а то как-то херово мне.
– Что б ты знал: по части чар мне нет равных, даже в таких примитивных, как эти…
– Ой, ну начина-а-а-ется, – проблеял Змей, все еще держась за голову, – где девочка?
Кощей молча махнул рукой на сидящую прямо у друга под носом Василису, которая вся сжалась, когда Горын подслеповато сощурился на нее.
– Они тебя не тронули? – она отрицательно мотнула головой, кутаясь в рваную рубаху, которую змей порвал еще сильнее.
– А я к тебе с дарами, – хмыкнул Константин, помогая Горыну подняться на ноги. Под дарами имелся в виду Микола, все это время мышкой лежащий там, где его и оставили.
– А ну иди сюда, черт веревочный?! – процедил сквозь зубы мечник, хватая бывшего атамана за ворот и рывком ставя на ноги.
– Пощади, домиус! – взвыл тать, заливаясь потом и слезами, понимая, кого они разозлили.
– Ах, пощадить тебя? – сузил глаза Змей, приближая свое лицо в миколиному. Слышно было, как Горын еле слышно шипит словно змея, – Ее что-то вы щадить не захотели…
– Домиус…
– Молчи,
