её сына, учившегося со мной в одной школе.
– Мне очень жаль, малыш, – произнёс он. – Это звучит очень грустно.
На самом деле, мне было не так важно, что подумает или скажет Эмиль. Мне хотелось вылить этот поток на любого живого человека, способного слушать.
– Извини за нытьё, пожалуйста, – виновато сказал я.
– Всё в порядке, – сказал он, положив на мою руку свою.
Его ладонь была такой тёплой и нежной, будто бархатная ткань, но я резко убрал руку с недоверчивым видом. Эмиль обиженно сунул свою в карман.
Меня насторожило его поведение. Это выглядело для меня опасно. Прикосновения, взгляды, поддержка… Разве люди делают так из правдивого сочувствия?
– Так это была твоя первая любовь, получается? – спросил Эмиль.
– Я никогда не смогу назвать опыт с Ксенией первой любовью. Это была одержимость, влюблённость, боль. Всё что угодно, но только не то чудесное состояние отсутствия стыда за себя перед своим партнёром. Любовь – другое чувство. Не менее сильное, чем влюблённость, но оно дарит успокоение, а одержимость – нет.
– А для меня… Для меня так сложно сказать человеку «я люблю тебя». Да, я могу говорить такое маме, отцу, но эти люди знают меня всю жизнь, а вот другим я только и могу выдавить: «Спасибо». Я бы хотел сказать порой то же самое, так ведь делают влюблённые, например. Но я не желаю лгать.
«Вполне логично», – подумал я.
– Но послушай, ты ведь можешь выражать свои чувства не этим словом, а любыми другими, которые описывают твоё состояние. Например, «Я благодарен тебе», «Я чувствую себя с тобой комфортно и тепло». А когда нужно ответить конкретно на «Я люблю тебя», можно говорить следующее: «Для меня слово „люблю“ произносить слишком сложно из-за того, что я боюсь оказаться раненым. Мы ведь никогда не можем знать, когда наши отношения закончатся. Порой это даже не зависит от нас, а фраза довольно сильная и наполненная глубоким смыслом, бросая который на ветер, ты обесцениваешь всё. Я испытываю огромную привязанность, интерес, теплоту к тебе, но ведь „я люблю тебя“ – просто формальность. Мы вместе не ради слов, а ради чувств. Разных чувств».
Эмиль задумался и пожал плечами, соглашаясь со мной.
– Это лучший вариант… Говорить всё как есть, прямо и без манипуляций. Но в моих бывших отношениях это было практически невозможно. Партнёр был типичным арбузером, – Эмиль усмехнулся.
Я задумался. Обсуждение любви и романтических чувств – это сложно. Я не знал, на что сменить эту запретную тему, уйти от диалога, связанного с его размышлениями и моей Ксенией. Я знаю, знаю, что сам начал об этом говорить, но я хочу остановиться. Это чересчур больно.
– Кстати, наверное сейчас это будет не в тему, но меня дико пугает вселенная и космос, потому что я не могу осмыслить эту величину, я не могу обработать факт о том, что она такая огромная, – выпалил
