style="font-size:15px;"> Вдруг раздался чей-то крик, и все медсёстры скопились у бокса напротив, заходя внутрь с настороженным видом. Они кричали что-то вроде: «Антоша, Антоша, успокойся! Твою майку забрали постирать твои родители, её у нас нет!» – было слышно сквозь стеклянное окно.
Неужели этот Антоша так истерит из-за какой-то майки? Хотя, возможно, его тоже можно понять, ведь у каждого есть свои причины на проявление эмоций, какими бы они не казались странными или неуместными.
Чуть позже послышалась вторая партия криков и шума из того бокса. На этот раз уже вопили медсёстры. Казалось, будто он пытается причинить им вред. С другого конца коридора в палату направлялась Мария Дмитриевна, врач первого отделения, по совместительству, мой врач. После того, как она зашла в бокс, крики прекратились, и Антошу, бритого высокого мальчика с жуткой улыбкой, повели в кабинет психиатра.
– Вот это номер, – сказал Эмиль. – Хоть какая-то развлекуха.
– Да будет тебе, – ответила ему мама. – Мы же не в музее, а сам знаешь где.
Мне стало так печально, ведь мои родители вряд ли захотят даже навестить меня, да и сам я отнюдь не буду рад увидеть их. В то же время так больно от того, что мы с Эмилем росли в разных условиях. Кажется, я начал завидовать ему. Порой мне хочется ласки и даже обыкновенного любопытства к моей личности с их стороны, но этого просто не может быть, ведь перевоспитывать сформировавшуюся ригидную структуру – задача из рода фантастики.
Я свернулся комочком в кровати и долго-долго пытался уснуть, измучившись от скуки и тоски. Мысли не давали мне отдыха. Было то холодно, то жарко. Я сбрасывал с себя одеяло, потом снова накидывал его. К тому моменту, как я выключился, мама Эмиля уже давно ушла, оставляя после себя лишь шлейф моей немой зависти.
– Проснись и пой! – заорал кто-то прямо над моей головой.
– Что? – вскочил я с кровати от ужаса.
– За тобой пришли посланники ада! – не унимался мой сосед по боксу. – Мы не могли тебя разбудить легальными методами, а на этот ты отреагировал. Здорово.
– Ты что сошёл с ума? – спросонья прохрипел я.
– Только взгляни вокруг, я и впрямь безумец, не сомневайся в своих догадках!
Медсестра прикоснулась к голове Эмиля в попытке унять его возбуждённое состояние.
– Кто здесь Клингер? Это ты? – указала она на меня. – Пойдём.
Я встал и медленно поплёлся за ней, будучи узником своего обессилевшего тела.
Мы вышли в освещённый коридор и зашли в процедурную. Меня усадили на кушетку и стали держать. Видимо, чтобы не вырывался. Алые шрамы стали фиолетовыми из-за холода. Мне затянули руку жгутом и… О, сладкая боль. Всё произошло так быстро, я даже не успел толком понять, что это было. Но боль вернула меня в сознание. Я сразу вспомнил то, как резал себя в ванной, перед глазами промелькнули картинки воспоминаний: кровь везде, брызги тёмно-вишнёвых капель на стенах, перемотанная жгутом рука, чтобы
