не знать своих родителей – это совсем не то же самое, что потеря одного из них в твоем осознанном возрасте.
– Вы должны будете помогать госпоже с повседневными потребностями, такими как кормление, купание и использование удобств на постели, а так же помощь с гардеробом и туалетом. Так же прошу вас помочь ей преодолеть чувство изоляции и одиночества. Общайтесь с ней, слушайте ее проблемы. Понимаете, о чем я? – Лидия смотрела на меня не отводя взгляда.
– Понимаю, – кивнула я.
– Следите за ее постелью и поправляйте подушки и одеяла. Следите за тем, чтобы у госпожи всегда было теплое питье, и, самое главное, чтобы она хоть немного ела. Кроме того, прошу тщательно следить за чистотой и порядком в комнате госпожи. При желании вы можете почитать интересующие вас книги в библиотеке. – Лидия говорила спокойным тоном.
– Благодарю, мадам.
– Я помню вас, когда вы были маленькой девочкой. Если я не ошибаюсь, вы прожили с нами три года, – неожиданно сказал Тихон.
– Да, – подтвердила я, снова обратив на него свой взгляд.
– Это было очень давно. На этот раз я не хочу, чтобы вы убегали, – спокойно сказал Тихон, глядя мне в глаза.
Евсевия улыбнулась при этих словах, а на лице Арины не отразилось никаких эмоций. Она просто провела ладонью по гладкой поверхности камина и посмотрела на меня. Я согласно кивнула Тихону и перевела взгляд на Лидию.
– Пройдемте наверх, я познакомлю вас с Апраксией.
Мы вышли из гостиной и направились по коридору к лестнице. Тихон последовал за нами. По его возбужденному поведению и манерам было видно, что он хочет преподать себя во всем своем великолепии, и что греха таить, красоты в этом человеке было в достатке.
– Служанки, кухарки и сиделки имеют различимую форму наряда. По утрам, когда мы выполняем много тяжелой работы, на нас хлопковые платья с узорами и фартуки. После обеда мы переодеваемся в черные платья с белыми плиссированными фартуками и чепчиками с лентами, – мягко объясняла Лидия, шагая впереди меня.
Пока мы поднимались наверх я обдумывала слова Тихона. Конечно, я не стала бы убегать тем злосчастным вечером. Если бы вы, светлые головы, не стали придумать ничего такого, что могло бы подтолкнуть меня к такому отчаянному поступку.
Лидия остановилась перед комнатой Апраксии и дважды стукнула своим бледным кулачком в белую дверь. Мы услышали нежный голосок девушки с приглашением войти и немедленно ступили внутрь светлой комнаты. Апраксия обернулась, и ее голубые глаза тут же посмотрели на меня. Когда я увидела ее, у меня возникло странное ощущение. Тоска, боль и страшная пустота в душе.
– Прибыла сиделка, сударыня. Она может приступить к работе немедленно.
– Прекрасно, – улыбнулась Апраксия.
– Моя дорогая сестра, надеюсь, ты довольна и больше не будешь грустить.
Улыбаясь, Тихон подошел
