так сказал?
Эди сняла тряпку со лба, привстала и мутными глазами уставилась на мачеху. Голова ужасно болела, но все же она смогла рассмотреть несчастное лицо Лилы.
Та затушила сигару и вернула розовый мундштук в оловянную коробочку.
– Я позвоню Мэри, пусть поможет тебе снять корсет и лечь под одеяло. Хочешь прохладную ванну?
– Да. Но ты очень расстроена, Лила?
– Всего лишь приступ меланхолии, – ответила та, садясь на край кровати. – Мне не по себе при мысли о том, что скоро придется расстаться с тобой. Позволь потрогать лоб.
– Теперь, когда я почти замужняя женщина, расскажешь, куда отец ходит по ночам? Я имею в виду, есть ли у него любовница?
– Я не спрашивала.
Лила прикусила губу, прежде чем признаться:
– Не хочу знать. Господи, да ты вся горишь. Нужно тебя немного охладить. – Она дернула за шнур сонетки.
Мысли Эди по-прежнему разбегались. Она не была способна ни на чем сосредоточиться.
– Как выглядит Кинросс? Вблизи, я имею в виду.
– Свирепо-мужественным. Красив чисто мужской красотой. Плечи широкие, как у лошади-тяжеловеса, мускулистые бедра. Хотелось бы взглянуть на него в килте. Как полагаешь, он наденет килт на свою свадьбу?
– По-твоему, у него есть чувство юмора?
Тут Эди затаила дыхание, потому что, по ее мнению, это было самым главным качеством в человеке.
Молчание.
– О нет, – простонала она.
– Но то было официальным событием, – напомнила Лила. – Вряд ли я могла отпустить шуточку насчет валлийца и ждать его реакции.
– Я должна выйти за импульсивного шотландца размерами с чертово дерево, да еще и без чувства юмора.
Лила пожала плечами:
– Тебе придется прекратить ругаться, по крайней мере в его присутствии, дорогая.
– Почему?
– Он кажется слишком правильным.
– Я выхожу за своего чертова папашу! – взвыла Эди.
– Считай, теперь нас двое.
Глава 3
По пути в отель «Нью Стайн»
Брайтон
Именно в тот момент, когда нареченная охарактеризовала его как человека импульсивного, Гауэйн то же самое твердил себе. Он в жизни никогда не делал чего-то столь легкомысленного. Никогда.
Мало того, Гауэйн вообще не мог припомнить, когда поддавался каким-либо порывам, не говоря уже о том, чтобы очертя голову ринуться в самое важное предприятие своей жизни и сделать столь дорогое приобретение, не проведя перед этим подробного расследования.
Говоря по правде, он никогда ничего не покупал сам. Для этого у него были специальные люди. Он не любил ходить по магазинам. Единственное, что он покупал сам – это лошади.
Но – и эта мысль приободряла – большинство лошадей он покупал без лишнего шума. Видел подходящую кобылу и сразу понимал, что она займет достойное место в его программе разведения лошадей.
