яростного сопротивления его оппонентов – врагов рабочего класса. Особо враждебными марксизму в те годы были взгляды Е. Дюринга – приват-доцента Берлинского университета. Проповедуя оппортунистические идеи, он открыто выступил против марксистской концепции социализма. Опасность подобных взглядов для дальнейшего рабочего движения особенно усилилась в середине 70-х гг. Готская программа, принятая на объединительном съезде двух рабочих партий Германии, показала, что руководство этих партий заражено вирусом оппортунизма. Среди некоторых руководителей данных партий взгляды Е. Дюринга находили поддержку. «В Германии, – писал К. Маркс, – в нашей партии не столько среди масс, сколько среди вождей (выходцев из высших классов и «рабочих”) пахнет гнилью. Компромисс с лассальянцами привел к компромиссу и с другими половинчатыми элементами, в Берлине… с Дюрингом и его «почитателями”…»[133] В этих условиях в целях дальнейшего сплочения сил рабочего класса на подлинно научной основе необходимо было дать самый решительный отпор воззрениям Е. Дюринга. Эту задачу взял на себя Ф. Энгельс. Он объяснил это тем, что нужно было «сберечь Марксу время для работы над его великим главным трудом» (т. е. «Капиталом». – Н.С.)[134].
Среди широкого круга проблем политической экономии, получивших дальнейшее развитие в «Анти-Дюринге», одно из ключевых мест занимает вопрос о предмете этой науки. Чрезвычайная важность и исключительная ценность теоретического подхода к его трактовке предопределяются, по меньшей мере, двоякого рода обстоятельствами. Во-первых, К. Маркс не только хорошо знал и одобрял содержание «Анти-Дюринга» (Ф. Энгельс довольно обстоятельно обсуждал с ним задачи, проблемы и структуру предстоящего труда), но и принял непосредственное участие в работе над этой книгой (он написал главу X «Из «Критической истории”» второго отдела, посвященного политической экономии). Во-вторых, Ф. Энгельс дал в ней развернутое определение предмета политической экономии (заметим, в работах К. Маркса нет формальной дефиниции данной науки). В этой связи он различал политэкономию в широком и узком смысле слова.
Критикуя абсолютно расплывчатое определение предмета политической экономии Е. Дюрингом как «строгой науки о народном хозяйстве», Ф. Энгельс не только отстоял материалистическое понимание предмета этой науки, но и существенно его развил. «Политическая экономия, в самом широком смысле, – писал Ф. Энгельс, есть наука о законах, управляющих производством и обменом материальных жизненных благ в человеческом обществе»[135]. Поясняя суть этого определения, он отмечал: и производство, и обмен выполняют различные общественные функции, а потому находятся в неодинаковом положении относительно друг друга. Это связано с тем, что если производство может совершаться без обмена, то последний, рассматриваемый как обмен продуктов, не может существовать без производства. Вместе с тем и производство, и обмен, находясь под влиянием различных
